Психология женского насилия. Преступление против тела

Стоит отметить, что тюремное заключение может привести к высокой вероятности самоповреждения и отражать институциональную динамику, в которой самоповреждение принимается как «валюта» коммуникации внутри организации. Высокие показатели самоповреждения среди женщин, находящихся в тюрьмах, специальных больницах и психиатрических отделениях, указывают на возможность того, что тюремное заключение само по себе может предрасполагать женщин к самоповреждению.

Исследование, проведенное Койдом с коллегами, важно для прояснения сложной многогранной природы феномена самоповреждения, а также для выявления той конкретной функции, которую самоповреждение выполняет в жизни личности с точки зрения индивидуального сочетания психологических проблем и социального контекста ее жизни. В данном исследовании подчеркивается значение психологического дистресса, лежащего в основе этой проблемы у женщин, а также обозначена существенная роль самоповреждения как эффективной стратегии облегчения симптомов.

Изучение самоповреждающего поведения лиц, содержащихся под стражей, с проведением сравнительного анализа групп женщин с точки зрения используемых ими моделей нанесения травм и факторов, влиявших на их психологическое состояние в прошлом и определяющих их психологическое состояние в настоящем, является полезной отправной точкой для дальнейших исследований. Такая работа позволяет выявить подтипы самповреждающего поведения, различия между ними, определить выполняемые ими функции.

Психиатрическая дискуссия сосредоточена на том, является ли самоповреждение преимущественно функцией «дефицита контроля над импульсами» или же способом достичь облегчения симптомов «аффективного расстройства». Существуют значимые связи между пограничным расстройством личности и самоповреждающим поведением. Предполагается, что женщины, принадлежащие к подгруппам лиц с диагностированным пограничным расстройством и причиняющие себе вред, поступают так в результате наличия у них ярко выраженных основных «симптомов», а не в силу реагирования на определенные внешние события или «триггеры».

Критика психиатрической модели

Существуют ключевые методологические ограничения обсуждаемых исследований; одно из них заключается в том, что данные исследования делают акцент на самоповреждении как выражении тяжелой психопатологии, что помещает его в самую крайнюю точку континуума «нормальных» проявлений дистресса и, следовательно, отдаляет его от обычного опыта женщин. Это медицинская модель, и в ней на первый план выведена индивидуальная психопатология, а не социальные факторы и последствия тюремного заключения. Койд с соавторами применяют традиционное разграничение между эндогенными и реактивными аффективными расстройствами по отношению к началу самоповреждающего поведения и считают институциональный контекст второстепенным по степени влияния на развитие тяжелой психопатологии личности (Coid etal., 1992). Данный подход отчасти сводит к минимуму глубокие последствия тюремного заключения и в значительной степени игнорирует коммуникативную функцию самоповреждения.

Кроме того, в исследовании Койда с соавторами вместо описания и разъяснения «общего течения» заболевания упор сделан на главенствующую роль психопатологии, которая может привести как к расстройству личности, так и к самоповреждению. Авторы разделяют эндогенное самоповреждение и самоповреждение реактивное, основываясь на тех трудностях, с которыми сталкиваются женщины при выявлении текущих «триггеров» для самоповреждения.

Но случается так, что «триггеры» существуют, однако подвергнувшиеся более сильному эмоциональному насилию и более травмированные женщины оказываются неспособными прояснить связи между ними и своим самоповреждающим поведением. Ранняя травматизация может нарушить способности к символизации и вербализации своего опыта. Лишение свободы и содержание под стражей способно само по себе подействовать как «триггер» для рекуррентных эпизодов самоповреждения, поскольку пробуждает воспоминания о более ранних переживаниях унижения и бессилия. Чувства подавленности, беспокойства, напряжения и деперсонализации возникают как реакция на заключение под стражу и резонируют с болезненными воспоминаниями. Вся ситуация заключения в пенитенциарном учреждении может действовать как бессознательный «триггер» для женщины, высвобождая болезненные и ошеломляющие чувства, с которыми она пытается справиться с помощью самоповреждения. Иными словами, неспособность идентифицировал, конкретный внешний «триггер» для акта самоповреждения не является убедительным доказательством наличия у женщины эндогенного расстройства настроения. Чувства, описанные как «симптомы», можно трактовать как объяснимую реакцию на ситуацию деградации и унижения, которая вызывает болезненные воспоминания о подобных переживаниях в ранние годы жизни.