Психолого-психиатрическая экспертиза по судебным спорам между родителями о воспитании и месте жительства ребенка

На изменение семейной ситуации, фактический развод родителей изменением психического состояния отреагировал 21 (25,6 %) ребенок. У 15 детей впервые были отмечены психические нарушения. У пяти отмечалось усиление имевшейся ранее симптоматики (учащение энуреза, возобновление тиков, учащение приступов бронхиальной астмы). Снижение настроения в ситуации развода отмечалось у 20 детей, невротические реакции – у 17 детей, нарушения поведения – у 16 детей, изменение школьной успеваемости – у семи детей. У 18 подэкспертных было выявлено изменение отношения к родителю, начавшему проживать отдельно от ребенка, у пяти – повышение привязанности к родителю, проживающему с ребенком. Следует отметить, что в двух случаях, когда родитель, начавший проживать отдельно, в период совместного проживания был склонен к агрессивному поведению в отношении ребенка и матери, после начала раздельного проживания у детей отмечалось улучшение поведения и школьной успеваемости.

Значимые корреляции были выявлены между следующими переменными. Наличие у опекающего родителя психического расстройства или выраженных патопсихологических особенностей значимо коррелирует с изменением отношения к другому родителю, что связано с тем, что данные родители наиболее часто выступали в роли индуктора, вовлекая ребенка в родительский конфликт. Жестокое обращение опекающего родителя с ребенком связано с появлением у последнего невротических реакций. Значимые взаимосвязи выявлены также между сменой места жительства и ухудшением имевшегося у ребенка ранее психоневрологического расстройства.

Анализ зависимости психических нарушений, отмечавшихся у детей, от степени выраженности конфликта между родителями в период их совместного проживания показал следующее.

При минимальной (1 ребенок) и умеренной (2 ребенка) выраженности конфликта в течение первого полугода после начала раздельного проживания с одним из родителей ухудшения психического состояния у детей не отмечалось.

При средней выраженности конфликта (6 детей) ухудшение психического состояния отмечалось у двоих детей (33,3 %), у обоих психические нарушения возникли впервые в жизни.

При высоком уровне конфликта из 27 детей ухудшение психического состояния отмечалось у восьми человек (34,6 %). У семи человек нарушения психического состояния отмечались впервые.

Так, родители подэкспертного И., 8 лет, стали проживать раздельно с марта. По решению отца, подэкспертный проживал с ним, его младший брат – с матерью. Со слов ребенка, после того как мать с братом уехали, он очень переживал. В первые дни ему снились «плохие, страшные сны» про маму и брата. Он стал «чаще грустить», стал «более невнимательным», в школе стал хуже учиться (что не подтверждалось объективными данными о снижении академической успеваемости мальчика и отражало его субъективную самооценку), «начал грызть ручки и карандаши». Примерно до середины лета иногда плакал. Мальчик сообщал, что, по его мнению, «особенно невнимательным» он стал к середине лета, тогда же «начал плохо себя вести»: стал «неаккуратным, обидчивым, капризным».

Подавленностью, снижением настроения, плаксивостью на изменение семейной ситуации и уход из семьи одного из родителей отреагировали девять человек (34,6 %).

Так, подэкспертный А., которому на момент ухода отца из семьи было 2,5 года, согласно сведениям, представленным обоими родителями, изменился по характеру. Стал тревожным, капризным. Отец каждый день после работы приходил к ребенку, играл с ним. Когда вечером отец уходил в другую семью, мальчик плакал, удерживал отца за ногу, не отпускал его, говорил, что у того «плохая работа».

У восьми детей (30,77 %) при начале раздельного проживания родителей отмечались невротические реакции.