Психопатология обыденной жизни

Во второй статье («Über Deckerinnerungen», опубликована в «Monatsschrift für Psychiatrie und Neurologie», 1899) мне удалось продемонстрировать тенденциозность наших воспоминаний в неожиданной области. Я исходил из того факта, что воспоминания некоей личности о самом раннем детстве нередко, видимо, сохраняют безобидные и второстепенные события, тогда как важные, яркие и эмоционально насыщенные впечатления той поры не оставляют (зачастую, хотя, безусловно, далеко не всегда!) ни малейшего следа в памяти взрослых. Поскольку известно, что память производит отбор из находящихся в ее ведении переживаний, в таком случае следует предположить, что он совершается в детском возрасте и совершенно по иным критериям, чем в пору интеллектуальной зрелости. Однако обстоятельное исследование выявило, что такое предположение излишне. Индифферентные воспоминания о детстве обязаны своим существованием процессу сдвига: в ходе припоминания они заменяют другие, по-настоящему важные впечатления, память о которых может быть выделена на основе последних с помощью психического анализа, но их прямому воспроизведению препятствует некое сопротивление. Так как эти воспоминания обязаны сохранностью не своему содержанию, а ассоциативной связи с другими, вытесненными представлениями, с полным основанием их можно назвать «маскирующими воспоминаниями», что я и сделал.

В упомянутой статье я только наметил, но полностью не исчерпал все разнообразие связей и значений таких воспоминаний. В тщательно проанализированном в ней примере я особо выделил своеобразное отношение содержаний прикрывающего и прикрытого им воспоминаний во времени. По этому параметру первое было, конечно же, отнесено к одному из самых ранних лет детства, тогда как представляемое им переживание, став почти полностью бессознательным, приходится на более поздние годы того же ребенка. Я назвал этот вид смещения возвратным или движущимся назад. Пожалуй, заметно чаще встречается противоположное соотношение, когда в качестве прикрывающего воспоминания в памяти закрепляется какое-то индифферентное впечатление недавнего прошлого, обязанное своим названием только связи с каким-то более ранним переживанием, чьему прямому воспроизведению и противодействует. Такие прикрывающие воспоминания я назвал предвосхищающими или выдвинутыми вперед. То существенное, что глубоко затрагивает память, в данном случае располагается во времени позади прикрывающего воспоминания. Наконец, не исключен – и действительно имеет место – третий вариант, когда прикрывающее воспоминание связано с прикрытым им впечатлением не только своим содержанием, но и смежностью во времени, а стало быть, перед нами одновременные или смежные маскирующие воспоминания.

Как велика часть сокровищницы нашей памяти, относящаяся к категории «маскирующие воспоминания» и какая роль выпадает им в различных, типичных для невротиков мыслительных процессах – это проблема, в рассмотрение которой я не вдавался в той статье, да и не стану вдаваться здесь. Мне важно только выявить сходство между забыванием имен с ошибочным припоминанием и формированием маскирующих воспоминаний.