ПСС. Том 27. Произведения, 1889-1890

1) Въ дохристіанское время и въ внѣхристіанскихъ народахъ мущины смотрѣли и смотрятъ на женщину какъ на предметъ наслажденія. Христіанство установило равенство мущины и женщины и этимъ самымъ уничтожило въ сознаніи до и внѣхристіанскій взглядъ на женщину. Но эта перемѣна взгляда совершилась только въ тѣхъ христіанахъ, которые всѣмъ сердцемъ усвоили всю сущность ученія, а такихъ всегда было очень мало; большинство осталось съ прежнимъ взглядомъ на женщину, несмотря на то, что соединеніе съ женщиной совершалось и совершается въ формѣ христіанскаго брака. Для большинства женщина осталась орудіемъ наслажденія, и отъ этого проституція, развратъ и нехристіанская жизнь въ семьяхъ.

2) Христіанское отношеніе половъ выражено въ 28 стихѣ V главы Матфея, гдѣ сказано, что тотъ, кто смотритъ на женщину съ вожделѣніемъ, уже прелюбодѣйствовалъ съ ней въ сердцѣ своемъ. Тоже надо понимать и обратно. Положеніе это относится не къ однимъ чужимъ женамъ и чужимъ мужьямъ, а и къ своей женѣ и къ своему мужу. Похоть къ женщинѣ есть нехристіанское чувство, съ которымъ всегда боролось и борется истинное христіанство. Въ наше же время чувство это поощряется въ общественной жизни книгами, картинами, зрѣлищами, нарядами, увеселеніями и признается законнымъ[170] въ семейной жизни. Отъ этаго — разнообразным безчисленныя физическія страданія, вырожденіе потомства, униженія человѣческаго достоинства и общій упадокъ нравственности.

3) Идеалъ того, къ чему можетъ и долженъ стремиться христіанинъ, выраженъ также въ Евангеліи Мф. XIX, 10, 11, 12. На заявленіе о томъ, что если таково[171] отношеніе къ женѣ, какое оно предписываетъ, то лучше не жениться вовсе, Христосъ говоритъ, что не всѣ могутъ сдѣлать это, но тѣ, кому дано, тѣ, которые сдѣлали себя скопцами для Царства небеснаго. Словами этими высказано то, что идеалъ христіанина, женщины и мущины, есть безбрачіе и чистота совершенная, а не тотъ идеалъ, который въ лучшемъ случаѣ, т. е. въ нравственно воспитанныхъ молодыхъ людяхъ, теперь стоитъ передъ ними — идеалъ плотской любви въ супружеской жизни. И вотъ, потому что идеаломъ людей стоятъ плотскія наслажденія супружеской жизни, получается развратная супружеская жизнь. Только тогда достигнутъ люди честнаго и чистаго брака, когда идеаломъ ихъ будетъ совершенная чистота. Только тогда можно достать камнемъ до цѣли, когда будешь бить дальше ея.

4) Когда было полное смѣшеніе половъ, многоженство, наложничество было идеаломъ, который не вполнѣ достигался, но всетаки поднималъ семейную жизнь на высшую ступень. Единобрачіе было слѣдующимъ идеаломъ, который далеко не достигается, но стремленіе къ которому подняло людей на слѣдующую ступень. Теперь ясно выступаетъ поставленный христіанствомъ идеалъ полной чистоты, и стремленіе къ нему поднимаетъ на слѣдующую, высшую ступень.

Таковы мои мысли объ отношеніяхъ мущинъ и женщинъ. И я убѣжденъ, что тотъ, кто серьезно подумаетъ объ этомъ предметѣ, придетъ къ тому же, потому что я пришелъ къ этимъ мыслямъ не потому, что я выдумалъ ихъ, а потому что, вопервыхъ, я нашелъ стремленіе къ чистотѣ и отвращеніе къ похоти въ своемъ сердцѣ, и всякій искренній, не испорченный человѣкъ найдетъ тоже въ своемъ, во 2-хъ, я нашелъ ясное и точное указаніе на это въ высшемъ проявленіи разума человѣческаго, а въ 3-хъ — я нашел тоже въ общемъ движеніи всего человѣчества. Съ тѣхъ поръ, какъ мы знаемъ людей, они постоянно двигаются отъ наибольшей распущенности въ половомъ отношеніи къ большей умѣренности, воздержанію и чистотѣ.

«Но родъ человѣческій прекратится». На это я могу сказать только то, съ чѣмъ, я думаю, согласится всякій, — что я несомнѣнно чувствую, что содѣйствіе продолженію рода человѣческаго никакъ не лежитъ въ моихъ обязанностяхъ. Что родъ человѣческій прекратится отъ того, что люди сдѣлаются чистыми и святыми, ничего нѣтъ страшнаго. По ученію церкви мы признаемъ, что жизнь рода человѣческаго прекратится, по ученію науки, указывающей на то, что ужъ начинаетъ обмерзать съ краевъ (на полюсахъ) нашъ земной шаръ, и что скоро онъ весь замерзнетъ, и жизнь прекратится. И мы не протестуемъ и не боимся. Отчего же мы такъ пугаемся того, что жизнь прекратится отъ того, что люди сдѣлаются святыми? При томъ же если ужъ говорить, о чемъ не слѣдуетъ говорить, то и другое можетъ случиться въ одно и тоже время.

Л. Т. 6 Д[екабря].

* [ВТОРАЯ РЕДАКЦИЯ «ПОСЛЕСЛОВИЯ К «КРЕЙЦЕРОВОЙ СОНАТЕ».]

— Читали вы послѣднюю повѣсть Толстаго?

— Нѣтъ, а что?

— Да ужъ до того дописался, что проповѣдуетъ безбрачіе, прекращеніе рода человѣческаго.

— Да, мистицизмъ до добра не доведетъ. И какая это жалость, что наши русскіе писатели такъ скоро повреждаются въ разсудкѣ. Отчего бы это? — и т. д.