ПСС. Том 46. Дневник, 1847-1854

397 87¹². Садо, — Садо Мисербиев, чеченец, кунак Толстого. Садо родился, жил и умер (летом 1901 г.) в Старом Юрте. Позднее он служил прапорщиком милиции в Старом Юрте и переводчиком у начальника Шатоевского округа, полковника Ипполитова. В письме к Т. А. Ергольской от 6 января 1852 г. Толстой писал ей: «Нужно вам сказать, что недалеко от лагеря [в Старом Юрте] есть аул, где живут чеченцы. Молодой малый чеченец Садо приезжал в лагерь и играл; он не знал ни счета, ни записи и были мерзавцы офицеры, которые его надували. Поэтому я никогда не играл против него, отговаривал его играть, говоря, что его надувают, и предложил ему играть за него. Он был мне страшно благодарен за это... Садо позвал меня к себе и предложил быть его кунаком... Отец его человек зажиточный, но деньги у него закопаны и он сыну не дает ни копейки. Чтобы раздобыть денег, сын выкрадывает у врага коня или корову, рискует иногда двадцать раз своей жизнью, чтобы своровать вещь, не стоящую и 10 р., делает он это не из корысти, а из удали. — Самый ловкий вор пользуется большим почетом и зовется «джигит», молодец. У Садо иногда до 1000 р. сер., а то ни копейки. После моего посещения я подарил ему Николинькины серебряные часы, и мы сделались закадычными друзьями. — Часто он мне доказывал свою преданность, подвергая себя разным опасностям для меня; у них это считается за ничто, это стало привычкой и удовольствием. Когда я уехал из Старого Юрта, а Николинька там остался, Садо приходил к нему каждый день и говорил, что скучает и не знает, что делать без меня. Узнав из моего письма к Николиньке, что моя лошадь заболела, и что я прошу подыскать мне другую в Старом Юрте, Садо явился ко мне и привел мне своего коня, которого он настоял, чтобы я взял... Вчера вечером я обдумывал свои денежные дела и свои долги... Сегодня утром я получаю письмо от Николиньки... он мне пишет: «Наднях был у меня Садо, он выиграл у Кноринга твои векселя и привез их мне. Он так был доволен этому выигрышу, так счастлив и так много меня спрашивал: Как думаешь, брат рад будет, что я это сделал? — что я его очень за это полюбил. Этот человек действительно к тебе привязан»... И как трогательна преданность Садо, не правда ли? Он знает о страсти Сережи к лошадям и когда я ему обещал взять его с собой, когда поеду в Россию, он сказал, что 100 жизней отдаст, а выкрадет в горах какого ни на есть лучшего коня и приведет моему брату» (т. 59, п. 55). — Садо был вместе с Толстым при нападении на него чеченцев 13 июня 1853 г. (см. прим. 868). Имя Садо упоминается в рассказе «Разжалованный», это же имя Толстой дал и кунаку Хаджи Мурата.

398 87¹⁴. Хамаматюрт: — чеченское селение на правом, «немирном» берегу Терека, почти напротив Старогладковской; возможно, что то самое, о котором Толстой говорит в «Казаках» (гл. VI). «Прямо против кордона, на том берегу, всё было пусто; только низкие бесконечные и пустынные камыши тянулись до самых гор. Немного в стороне виднелись на низком берегу глиняные дома, плоские крыши и воронкообразные трубы чеченского аула».

39987^16-17. Пойду на дорогу. — В кавказских войсках считалось молодечеством выходить ночью на дорогу подстерегать немирных чеченцев и татар. Из записи следующего дня однако видно, что Толстой не осуществил этого намерения. В рассказе «Набег», написанном несколько позже, он внес эту черту в характеристику поручика Розенкранца: «Часто, ходя с двумя-тремя мирными татарами по ночам в горы засаживаться на дороги, чтобы подкарауливать и убивать немирных проезжих татар, хотя сердце не раз говорило ему, что ничего тут удалого нет, он считал себя обязанным заставлять страдать людей, в которых он будто разочарован за что-то и которых он будто бы презирал и ненавидел» (т. 3, стр. 22).

26 августа. Стр. 87.

400 87²³. с Саламалидой — (испорченное Соломонида) казачкой в Старогладковской; дальше Толстой пишет ее имя: Саламанида.

4 сентября. Стр. 87—88.