Охъ, слава людская! какъ она путаетъ насъ! Какъ важно освобождаться отъ нея. Да, градаціи: 1) для себя, 2) для людей, 3) для себя — Бога. Отъ перваго до второг[о] — малое разстояніе, отъ втора[го] до третья[го] — огромное.
Нынче былъ пріѣзжій тяжелый юноша. Оставилъ тяжелое впечатлѣніе. Сейча[съ] придутъ тульскіе революціонеры.
Нога лучше, но общее состояніе тѣла — желудка — дурно. Въ душѣ хорошо. Идетъ работа. Только теперь настоящая работа, только теперь, въ 80 лѣтъ, начинает[ся] жизнь. И это не шутка, если понимать, что жизнь мѣряется не временемъ. Все Кругъ работаю. Не совсѣмъ хорошо. Но можетъ быть на пользу. Кое что художеств[енное] и важное напрашивается. Много писемъ, и хорошихъ. Какъ хорошо, что не увидишь послѣдствій! Тутъ-то и жизнь: приготовливать послѣдствія добры[я] — по крайней мѣрѣ съ желаніе[мъ] добраго, — кот[орыхъ] не увидишь.
Нынче ночью думалъ двѣ; одну записалъ, другую забылъ.
1) Хочешь соединиться съ людьми — не соединишься; живешь только для себя, для души, не думая о соединеніи, — и соединишься съ Китайце[мъ], Индусомъ, съ человѣкомъ 25 столѣтія.
2) «Зачѣмъ любить непріятныхъ людей?» Зачѣмъ принимать лекарство?
Затѣмъ любить непріятныхъ, что эт[о] пріятно, ч[то] въ этомъ благо.
3) Богъ любитъ tête-à-tête?462
Two is company...4) Молитва короткая: «Хочу жить здѣсь Тобою».
5) Въ жизни нашей одна цѣль: благо, и цѣль эта достигается. Но для того, чтобы она могла быть достигнута, нужно б[ыло], чтобы жизнь наша была въ пространствѣ и времени. Для того, чтобы для человѣка б[ыло] благо, оно должно быть не постоянное, а достигаемое.
Почти мѣсяцъ не писалъ. Все занятъ Кр[угомъ] Чт[енія]. Хочу назвать: «Ученіе жизни». И на душѣ оч[ень] хорошо, все ближе к смерти, встрѣчаемой, какъ все представляющееся въ будущемъ, какъ благо. Началъ худож[ественное]. Но едва ли нетолько напишу, но едва ли буду продолжать. Началъ тоже письмо Сербкѣ. Все хочется короче и яснѣ[е] выразить ошибку жизни христ[іанскихъ] народовъ. — Получилъ вчера книгу отъ Китайца. Заставляетъ думать. Много думается. Записать хочу пустяки.
1) Получаю письма отъ юношей, въ дребезги разбивающія все мое міросозерцаніе. Прежде я досадова[лъ] на легкомысленную самоувѣренность и ограниченность, потомъ хотѣлось показать ему всю его глупость, теперь же почти не интересуетъ. Т. е. интересуетъ, пока я ищу, нѣтъ ли справедливаго упрека, но потомъ оставляю. Вѣдь только подумать о томъ, какъ въ моей семьѣ никакіе доводы, никакая близость, даже любовь не могутъ заставить людей перестать утверждать, что 2×2=5 ; какже хотѣть переубѣдить чужи[хъ], далекихъ людей? Какъ вчерашн[яго] соціалиста или озлобленнаго христіанина крестьянина. Да, великое слово Франциск[а] Асиз[скаго]: когда будетъ радость совершенна[я]. Да, много изъ моихъ послѣдователей берутъ изъ христіанства тольк[о] его отрицающую зло сторону. Истинное христіанство не сердится на нехристіанскіе поступки людей, а старается только самому не поступать не христіански — сердиться.
2) Какое удивительное сумашествіе: убивать людей для ихъ блага!
3) Какъ я прекрасно забылъ все прошедшее и освободился отъ мысл[и] о будущемъ. Да, начинаю въ этой жизни выходить изъ нея, изъ главна[го] условія ея: времени.
Буду почаще писать, если буду живъ. Нѣсколько дней оч[ень] нездоровится. Изжога и слабость и зябкость. Слава Богу, не мѣшаетъ жить.
Вчера оч[ень] тяжело болѣлъ. Слабость и сонъ. Такъ ясно было, что такова смерть: уничтоженіе сознанія
1) Да, когда я родился, я умеръ къ той жизни, потерялъ сознаніе той жизни. Не могу себѣ представить, не могу мыслить иначе какъ въ условіяхъ времени, что я родился, потерялъ созна[ніе] (употребляю глаголы въ прошедшемъ, все въ прошедшемъ, слѣдовательно, во времени). Но я въ этой жизн[и] не могу мыслить внѣ времени, но это не показываетъ того, что та жизнь была во времени, также, какъ и то, что жизнь послѣ смерти (к[отор]ую я не могу мыслить внѣ времени) будетъ во времени.
Да, вчера было очень хорошо. Также и нынче. Нынче съ особенной ясностью и силой чувствую истинную, внѣвременную жизнь.2) Какая ни съ чѣмъ несравнимая, удивительная радость — и я испытыва[ю] ее —
Да, великая радость. И тотъ, кто испыталъ ее, не сравнитъ ее ни съ какой другой, не захочетъ никакой другой и не пожалѣетъ ничего, сдѣлаетъ все, что можетъ, чтобы получить ее. А для того, чтобы получить ее, нужно одно небольшое, но трудное въ нашемъ извращенно[мъ] мірѣ, — одно: отучить себя отъ ненависти, презрѣнія, неуважен[iя], равнодушія ко всякому человѣку. А это можно. Я сдѣлалъ въ этомъ отношеніи такъ мало, а уже какъ будто впередъ получилъ незаслуженную награду.