Читаем ПСС. Том 90. Произведения, дневники, письма, 1835-1910 гг. полностью

ПСС. Том 90. Произведения, дневники, письма, 1835-1910 гг.

И люди перестанут²⁰⁴ видеть то, что им казалось, что они видели,²⁰⁵ а увидят то, [что] действительно есть. Перестанут видеть²⁰⁶ служение отечеству, военное геройство, самоотвержение войны, патриотизм, а увидят²⁰⁷ голую²⁰⁸ преступность, позорное дело убийства, к[оторое], чтобы скрыть его преступность, называется войной, а не [1 неразобр.]. Но как же жить без [1 неразобр.] <войска?>, т. е. как жить разумным, добрым существам без организованного убийства. Думаю, что, как ни сложится жизнь этих существ без признания обязательным убийства друг друга, она сложится лучше, чем при признании убийства обязательным и нужным для каждого человека.

Вот всё, что я хотел сказать. Оч[ень] буду жалеть, если то, что я сказал, огорчит и оскорбит кого-либо. Но мне 81 лет[нему] старику, всякую минуту ожидающему смерти, нельзя было не сказать ту истину, к[отор]ую я вижу так же ясно, как вижу всех вас, истину, к[отор]ая может и должна избавить человечество от неисчислимых, претерпеваемых им и матерьяльных и духовных бедствий.

Всё это я высказал по отношению к Гусеву и ко мне, говорил, мож[ет] б[ыть], не спокойно, не добро, слитком резко; может б[ыть], оскорбил, огорчил кого. Если это так, то от всей души прошу простить меня,²⁰⁹ но я чувствую необходимость сказать и то, что я думаю и чувствую о тех людях, к[оторые], от высших до низших, совершают такие дела. Мы знаем, что совершалось и совершается эти последние года в России. Совершаются не одни высылки, ссылки, заточения, совершаются такие дела, про к[оторые] страшно и не хочется говорить. И вот по случаю этих дел мне и хочется сказать, как мне ни жаль всех тех тысяч людей, ссылаемых, мучаемых,²¹⁰ лишаемых жизни ради воображаемого успокоения, я помню, что, кто делает эти дела, — такие же люди, наши братья, братья те[х], кого они мучают, и мне жаль их (истин[но] от всей души говорю), гораздо больше жаль их, чем тех, кто страдает от них, как бы покойно и приятно ни б[ыло] их телам, как бы ни одобряли, ни восхваляли их такие же, как они, люди, как бы сами они ни уверяли себя, что они делают то, ч[то] делают, для блага людей; они в глубине души знают, что это неправда, знают, что они затворили на себя дверь от всех истинных человеческих радостей жизни, знают, что огром[ное] большинство людей ненавидит и презирает их и что потомство будет вспоминать о них с омерзением, в лучшем случае — только с презрительным состраданием, знают, глав[ное], то, ч[то] они делают самое дурное, для самих себя — губят одно, что есть драгоценного для людей, — губят свои души.

Вот этим-то жалк[им] людям мне хочется передать то, что я думаю и чувствую о них, хочется сказать им: подумайте о том, на что вы тратите данные вам богом силы телесные и духовные, загляните себе в душу, пожалейте себя.

————————————————————————————————————

Вы делаете прекрасное дело. Пьянство великое зло. Но есть другое дело, дело общее.

————————————————————————————————————

То, что называется наукой, может быть или самым вредным дел[ом] в жизни, или самым пустым, или самым важным делом, к[аким] только может заниматься человек. Самым вредным она будет тогда, когда под видом истины преподает ложь (к несчастью, в наше время это часто бывает), самым пустым занятием, когда преподаются ни на что не нужные, только забивающие головы учеников [предметы] (и это еще более часто происходит в наше время). И самым важным делом на свете наука делается тогда, когда она учит детей и людей вообще прожить наилучшим образом, т. е. наиболее нравственно, исполняя²¹¹ свое назначение в мире, свою длинную или короткую жизнь.

Отбросим же и вредные и пустые науки и все си[лы] положим на изучение одной истинной и важной.