Птичий глаз

Сокол хотел возразить ей, продолжить настаивать на том, что для девочки с острым языком куда безопаснее жить с ними. Он понимал, что эта девочка не заменит потерянную семью, не сможет восполнить ту часть вырванной души, что сейчас зарыты глубоко в землю. Но ведь она тоже может стать семьей. Другой, не похожей на прошлую, но семьей. За спинами послышался шум, и Сокол инстинктивно обернулся и увидел, как девочка, оторвав нужную половицу, рассматривает содержимое. Под этой половицей лежало оружие и несколько тетрадей, в которых Сокол описывал происходящие события, когда подворачивался момент.

— Тебя не учили, что нельзя трогать чужие вещи? — он схватил ее за руку и оттащил в сторону.

— Не трогай! Отпусти! Отпусти! Отпусти! Не подходи! — она закричала так сильно, что у Сокола зазвенело в ушах. — Не надо! Не надо!

Он выпустил ее запястье из своей руки и отшатнулся назад от неожиданности. Ласточка подбежала к девочке, и та кинулась в ее объятия, спрятав лицо. Он так и не понял, почему девочка начала плакать, но испугался, что сильно схватил ее и не рассчитал силы.

— Уйди, — Ласточка погладила девочку по волосам и посмотрела на Сокола. — Иди, погуляй. Оставь нас.

Не разобравшись, почему еще и Ласточка злится на него, Сокол вышел прочь из здания и пошел к блажащему ларьку купить сигареты. В последнее время он стал курить из-за суда и работы, на которой платили недостаточно, чтобы снять жилье. Он устроился грузчиком на рынок и, несмотря на то, что пропадал там достаточно долгое время, денег хватало лишь на еду. Деньги Филина, что остались лежать в матрасе, они с Ласточкой решили не брать без повода, а оставить на экстренный случай. Если Сокол не найдет жилье до зимы, то настанет тот самый экстренный случай.

— Он ушел, тебя никто не обидит, — Ласточка все также поглаживала девочку по голове. — Покажешь мне руку? Тебе больно?

Девочка утерла красные от слез глаза и посмотрела на Ласточку, отодвинув рукав от платья. Ласточка увидела тоненькую детскую ручку, которую кожей обтянуло так, что было видно выпирающие кости. Кожа была синей от синяков, а местами кровоподтеки были настолько красными, что, казалось, вот-вот лопнут, и из них начнет хлестать алая кровь.

— Кто тебя обидел? — Ласточка провела по щеке девочки, смахивая слезы.

— Мамин друг, — девочка посмотрела на свою руку и вздохнула. — Он был нехорошим, когда я жила с ними. Он обижал маму и меня. Потом пришла тетя и забрала меня в детский дом, — она снова посмотрела на Ласточку. — Но там тоже есть плохие дяди и тети. Поэтому я сбежала обратно к маме.

— Что случилось потом?

— Она не пустила меня. Сказала, что у нее нет денег, чтобы меня кормить. Поэтому я сама себя кормила и искала деньги для мамы.

Ласточка закрыла глаза и положила руку на голову девочки. Она не чувствовала того, что чувствовал Сокол, когда увидел эту воровку. Она не хотела искать замену прошлой семьи. Ласточка хотела расправить поломанные крылья. Но стоять в стороне, когда кому-то плохо, она тоже не могла. Оставить девочку дальше на улице было бы верхом безрассудства. И поэтому Ласточке пришлось принять позицию Сокола.

— Давай с тобой поступим так, — Ласточка поднялась с колен. — Сейчас я обработаю твою руку, мы ее перевяжем, а завтра сходим в больницу. У меня там есть знакомая, она тебя посмотрит. Обещаю, тебя больше никто не обидит, — она посмотрела в сторону лестницы. — Ты не думай, он не злой и не хотел делать тебе больно. Иногда он злится. Но он хороший, честное слово.

— Я знаю, что хороший, — девочка улыбнулась, как ни в чем не бывало. — Я тебе по секрету скажу, — девочка заговорила почти шепотом. — На маньяка он не похож. Он похож на грустную дворняжку.

— Только ему это не говори, — Ласточка засмеялась. — Ты хочешь остаться с нами? Тут тебя никто пальцем не тронет.

— Хочу. Ты вкусную кашу варишь.

Уже смеркалось, когда Сокол возвращался в здание. От него пахло дешевыми сигаретами и осенней прохладой. По правде говоря, он рассчитывал, что когда вернется, воровки уже не будет в здании. Ласточка прогонит девочку, и та отправиться все также бросаться под машины. Но, поднявшись на второй этаж, он увидел, как Ласточка и девочка лежат вдвоем на спальном мешке. Девочка лежала на плече у Ласточки и слушала сказку, которую ей читали. «Алиса в стране чудес» — все та же любимая книжка Ласточки, которую она забрала из дома Филина. Девочка внимательно слушала и уже начинала засыпать, но когда увидела Сокола, то широко улыбнулась.

— Садись к нам сказку слушать! — ее глаза светились от радости. — Тут самое интересное началось.

— Иду, — Сокол широко улыбнулся Ласточке.

— Я теперь тоже бомж! И живу с вами! — девочка подскочила со своего места и запрыгала по всему второму этажу.

— Это же здорово! — Сокол опустился перед ней на корточки. — Только пообещай, что больше не будешь воровать.

— Обещаю, — она протянула ему мизинец. — Но тогда я тоже буду птичкой.

— Договорились, — Сокол обхватил ее палец своим. — Отныне ты Сорока, — он слегка щелкнул ее по кончику носа и девочка довольно улыбнулась.

Глава 21. Гнездо