Птичка для инквизитора

Вопрос застал врасплох. Гейл даже споткнулся и тут же извинился за свою оплошность. Краем глаза он заметил, как вездесущая свита (девушка на выданье одна, в чужой стране – просто немыслимо!) тоже остановилась. Надутые, напоминавшие индюков и индюшек гентебергцы переглядывались, украдкой шептались, прикрывая ладонями рты. Сборище шутов в этих своих жестких воротниках-стойках, кружевах и синих бантах с гербом герцогства на плече. Ни одна придворная дама или кавалер в Энии не позволили бы так себя изуродовать, но Гентеберг отчаянно цеплялся за традиции прошлого. Нежные пастельные тона юным девам, темные – замужним дамам. И уродливые турнюры абсолютно для всех. Вот куда надо было прикалывать банты – чем не подушечка для орденов?

– Почему вы так решили, ваше высочество?

Гейл стоически продолжил наматывать круги по саду мэра, мечтая, чтобы прилетел почтовый голубь со срочной депешей – что угодно, лишь бы избавиться от ненавистной роли светского льва!

– Вы практически не разговариваете со мной, даже не смотрите.

Он рискнул ответить правду:

– Простите, если со стороны я кажусь заносчивым и холодным, просто мне непривычна выбранная роль.

– Ох, я тоже чрезвычайно волнуюсь! – вздохнула Анна и покосилась на свою свиту. – Вдобавок Сесиль, моя младшая сестра, просила передать вам кое-что. Миссия деликатная, но я решила: лучше просто и открыто… Фру Эрнестина, подайте, пожалуйста, подарок Сесиль.

Принцесса прищелкнула пальцами свободной руки, и дежурная фрейлина с поклоном протянула герцогу миниатюрную лакированную шкатулку.

– Что здесь? – Гейл не спешил принимать подарок.

– О, ничего, всякие глупости! – На щеках Анны стремительно расцвели алые пятна. – Всего лишь медальон и прядь волос. Сесиль чрезвычайно романтична.

«Всего лишь!» Он прекрасно понимал, к чему клонила собеседница. Подобные вещи дарили возлюбленным, выходит, Сесиль считала их брак делом решенным. Не могло быть и речи, чтобы особа ее положения вздумала пошутить или, начитавшись романов, действительно влюбилась в «узника маски». Нет, все официально, не тайком, только мнением Гейла вновь никто не удосужился поинтересоваться.

– Благодарю. Передайте ее высочеству, что я крайне польщен, – скупо поблагодарил он.

Ну и куда теперь девать эту шкатулку? Пришлось убрать в карман. Не таскаться же по саду, сжимая ее в руке! Все равно вышло глупо.

– Вам не нравится Сесиль?

Анна оказалась не так глупа.

– Видите ли, сложно судить о человеке, которого никогда не видел, – дипломатично ответил Гейл. – Но я не сомневаюсь, что ваша младшая сестра столь же прекрасна и очаровательна, как вы.

Скорей бы они сели пить чай! В присутствии посторонних разговоры сведутся к необременительной светской болтовне.

– Я понимаю и даже в чем-то завидую вам, ваша светлость, – неожиданно призналась принцесса. – Мужчины, в отличие от женщин, вольны выбирать свою судьбу. Не беспокойтесь, меня не оскорбит ваша холодность по отношению к Сесиль. Она действительно юна, совсем ребенок, когда как вы много старше. Сложно воспринимать ее всерьез.

Анна улыбнулась и сменила тему:

– Ах, что за чудный голос у девушки, услаждавшей нас вчера своим пением! Я хочу познакомиться с ней ближе. Прошу, скажите, милый герцог, она ведь будет на маскараде?

Принцесса чуть сжала его руку, с мольбой заглянула в глаза.

– К сожалению, ничего не могу обещать. – Гейл предпочел бы, чтобы ведьма держалась подальше от будущей королевы. – Приглашение выписано, но тьесса Мардон нарасхват, чрезвычайно занята. Королевский театр без нее как без рук.

– Жаль! – тяжко вздохнула Анна и, вот уж невидаль, робко погладила его по руке.

Гейл опешил. Он не ожидал от принцессы кокетства.

– Что-то не так? – Анна вновь уловила перемену его настроения.

– Давеча вы говорили, что я не обязан жениться на ее высочестве Сесиль…

Гейл чуть помедлил. Поднимать или нет щепетильную тему. В итоге решил: лучше сразу расставить все точки:

– Так вот, вы тоже не обязаны делать вид, будто считаете меня нормальным.

Ну вот, сказал. И сразу стало легче.

– Простите, я не понимаю…

Голубые глаза расширились, превратились в блюдца. На дне их плескался страх – ничего нового.

– Маска. – Гейл мизинцем коснулся бархатного края. – Дар. Мы оба соблюдаем приличия, но не более. Я в курсе, кем меня считают, какие чувства я вызываю. Они естественны, не надо стесняться. Что до тьессы Мардон, я передам ей ваше желание. А теперь прошу меня извинить.

Он сбежал – надо называть вещи своими именами. Не дождался чая, обсуждения грядущего маскарада. Темный ее подери, у него вся жизнь – сплошной маскарад!

Гейла душили ярость и обида. Кто бы мог подумать, что хрупкая иноземная принцесса устроит такой пожар в его душе! Намеренно или нет, она разбередила старые раны.