Птичка для инквизитора

Ирен он показался укусом змеи, недаром после горели губы. И не только они – по телу пробежала волна жара, вроде той, которую в ясный жаркий июльский полдень рождает прикосновение южного ветра.

Гейл же отчетливо понял, что при случае не против повторить. Только маска мешала. Сдвинуть бы ее, а то и вовсе снять! Он не был уверен, что сделал все правильно. Да и что тут особо сделаешь, разве только в губы клюнешь. Мягкие губы, пахнущие медом и лесом. Манящие прикусить их, раздвинуть языком, слиться с ними в грехе… Впрочем, какой тут грех? Она красивая свободная женщина, он тоже свободный, вдобавок все еще молодой мужчина, чьи чувства наконец-то вырвались на волю.

Поцелуй… Так вон какой! Гейл узнал об этом с опозданием в пятнадцать лет.

– По-моему, – герцог наконец-то отпустил жертву, усадил ее в кресло, – я предельно точно очертил вам свои возможности. Надеюсь, вопрос исчерпан. А теперь я вынужден вас оставить. Отдыхайте, готовьтесь к маскараду. Обещаю подумать над вашим предложением.

Ирен демонстративно отвернулась, всем своим видом показывая, что не желает не только обсуждать, но и видеть ненавистного инквизитора. Теперь не у него, у нее все внутри бурлило, клокотало от возмущения. Как он мог?.. Глупый вопрос! Брат короля, Верховный инквизитор вправе сотворить с ней что угодно. Очередной Авелон, считающий, будто мир должен либо пасть к его ногам, либо погибнуть.

На пороге Гейла догнал вопрос:

– А вы не боитесь, теперь не боитесь, милорд?

Оправившись от позорного поражения, Ирен буравила спину герцога взглядом. Он не предвещал ничего хорошего. Уголки губ девушки чуть приподнялись, тогда как глаза сузились. Она не скрывала, что заготовила месть.

– И что же такого произошло?

Гейл развернулся к ней. Он видел и не боялся. Не воспринимал всерьез?

– Вы усомнились, что я умею обращаться с женщинами. Я вас поцеловал. Чем вы недовольны? В следующий раз четче обозначайте свои желания и претензии, тьесса.

– И все же вы не боитесь?

Ирен поднялась и кошачьей походкой направилась к нему.

– Достаточно одного шепотка, случайно изменить дозировку, самую малость…

– И пойти против своих убеждений? Вы неоднократно твердили, что не убийца.

– Все когда-то случается в первый раз. Порой людей вынуждают.

Свидетель Всевышний, пока к ним в дом не ворвался Хантер Авелон, Ирен собиралась творить только добро. Она и теперь не желала власти, хотя могла бы затребовать права на престол, хотя бы на титул. Ирен жаждала лишь мести. Ради нее она на время усмирит гордыню. Зачем рубить сук, на котором сидишь? Пусть герцог привезет ее обратно в столицу, к королю, тогда Ирен и решит, как с ним поступить. Гейл силен, но сила его не спасет.

И все же…

Она украдкой коснулась губ, усмехнулась:

– Вы тоже сегодня впервые коснулись женщины, милорд, нарушили свои принципы.

Гейл нахмурился. Ирен возликовала. Она попала в точку!

– Выходит, я угадала, – констатировала она и с наигранной беспечностью подошла к зеркалу, глянула на чуть вздувшийся висок. – Неплохо! Не отлично, но неплохо, милорд. Однако на маскараде от вас не потребуется таких жертв. Всего лишь вальсировать, изредка говорить комплименты. А теперь, с вашего позволения, я хотела бы остаться одна. Вашими стараниями моя внешность подпорчена, придется срочно приводить лицо в порядок.

В отражении Ирен видела, как он некоторое время колебался, стоял у двери, а потом… Девушка едва не расхохоталась ему вслед. Наконец-то Гейл Авелон дал волю эмоциям! Бедная дверь, он едва ее не вышиб!

Оттолкнув нерасторопного лакея, вовремя не освободившего дорогу, Гейл слетел вниз по лестнице. Он молил Всевышнего, чтобы тот не послал ему навстречу принцессу Анну, и тот услышал его молитвы.

– Ваша светлость?

Обернувшись, Гейл увидел своего заместителя. Весь в пыли, только с дороги, Файлах выглядел чрезвычайно встревоженным.

– Поднимайтесь ко мне!

Возможно, дурные вести займут его разум, успокоят, вытеснят глупую злость на дерзкую ведьму.

Глава 17

– Ваши руки, милорд…

Гейл вздрогнул и недоуменно покосился на подчиненного, затем перевел взгляд на свои ладони и торопливо нашарил перчатки в кармане сюртука. Оказывается, он их снял и даже не заметил. Зато от Файлаха не укрылась новая гладкая кожа на месте застарелых следов от ожогов.

– Вы нашли нового лекаря, милорд? – не унимался он.

Гейл промолчал. Он не желал говорить об Ирен. Только не Файлаху! Тот не одобрил бы его мягкосердечия. Да и сам герцог не раз сомневался, правильно ли поступил. С другой стороны, Ирен сдержала слово. Те же руки, пусть огонь обезобразил их не столь сильно, как лицо, преобразились. Настолько, что не хотелось натягивать перчатки. А придется, иначе их маленькая тайна выплывет наружу.

– Вот уж не думал, – качая головой, продолжил настырный Файлах, – что здесь, в глуши, кто-то сумеет…

– Вы прибыли затем, чтобы обсуждать мои шрамы? – грубо оборвал его Гейл. – Время лечит. Странно, если бы за столько лет старания врачей не возымели действия.

– Вы правы, милорд, – повинно склонил голову подчиненный. – Простите, вы редко снимаете перчатки, вот я и запамятовал…