Птичка для принца

Поспешив, советник оставил письмо агента на столе, убрав его с глаз долой в папку «важное». Секретарь придержал для начальника дверь, потом закрыл ее на ключ и уселся за свой стол – разбираться с той корреспонденцией, которую советник считал ежедневной текучкой.

Спустя примерно час в приемную заявился штатный уборщик в помятой сержантской форме. Секретарь наморщил породистый нос, убрал со столешницы все до единого клочка бумаги, запер стол и вышел, планируя зайти в ближайший трактирчик перекусить. Все уборщики Королевской канцелярии были проверенными служивыми, либо отставниками других служб, но безопасность все равно соблюдалась строго.

Пока молодой мужчина в простом черном мундире ел горячий наваристый суп, уборщик заблокировав шваброй дверь в приемную молниеносно вынул из шва ботинок пару хитрых пластинок, вскрыл с их помощью кабинет советника и устремился к столу. Обычно советник был крайне аккуратен, убирая все ценное в сейф или запертые ящики стола. На поверхности оставались лишь приглашения, ненужные дамские записочки, да счета от портного, но на этот раз шпиону повезло – в папке «важное», где обычно лежала всякая ерунда, нашлось письмо от агента с упоминанием очень интересной фигуры. Времени скопировать письмо полностью, у шпиона не было, так что он лишь внимательно прочел его, и выписал в маленький блокнот ключевые слова – имя певицы, место ее дислокации, и упоминание о побеге.

Через сорок минут секретарь советника сытый и слегка осоловевший вернулся в приемную, и застал уборщика за смахиванием паутины с портьер. Поклонившись, немолодой уже мужчина собрал свой инвентарь, и неспешно двинулся прибирать другие кабинеты.

Вечером того же дня неприметный сизый голубь принес шифрованную записку в посольство Гишпании. Младший советник, отвечающий за голубиную почту снял послание с лапки, развернул, и положил в специальную папку. Ночью «атташе по культурному обмену» прочел шифровку, присвистнул, и отправил бумагу дальше – в королевскую канцелярию Гишпании.

Дипломатическая почта бывает двух видов – курьерская, самая быстрая и относительно безопасная, и обычная, снабженная печатями и дополнительными упаковками – медленная и не столь надежная. Информация о нахождении сбежавшей из Андарры певицы полетела в столицу курьером. Конечно, стройный невысокий гишпанец вез не только тонюсенький листочек голубиной почты – его куртку топорщил целый пакет с докладами, информацией и записочками, собранными агентами в дружественной стране. Но именно этот листок отчего-то привлек внимание министра иностранных дел.

Граф Медина был уже не молод, зато обладал цепкой памятью, и отлично умел прослеживать связи. Сбежавшая любовница не наследного принца? Это недурно! Хорошо бы потолковать с девицей. Что если принц имеет необычные наклонности и на этом можно будет сыграть? В политике не бывает грязных игр, только плохо спрятанные! И не эту ли мисс с некоторым раздражением упоминал на приеме полгода назад министр культуры Мондана?

Вызвав секретаря, министр дал ему поручение предоставить всю имеющуюся информацию на мисс Валевски, и сделал пометки в своем ежедневнике, чтобы не держать ситуацию под контролем. Ежедневник «совершенно случайно» попал в руки новой любовницы министра, и к рассвету посольство Мондана получило информацию о возвращении мисс Валевски на родину, а заодно о том, что Гишпания отчего-то заинтересовалась девицей, имевшей глупость сбежать от сиятельного любовника и укрыться в провинции.

Между тем Иржина обо всех этих шпионских играх не ведала. Она понемногу осваивалась на новом месте, активно знакомилась с соседями, занималась домом, счетными книгами, оранжереей… всем, чем угодно, только бы не вспоминать Ричарда. Только даже самая сильная усталость не помогала – не раз и не два она просыпалась в слезах, переворачивала подушку, а утром наволочка вновь была мокрой.

Сестры все видели и принимали собственные меры – уверяли, что хозяйские заботы не ждут, и старались нагрузить молодую хозяйку так, чтобы и минутки свободной не было на тоску и сожаления. Иржина поддавалась на все хитрости, принимала гостей, пела, занималась с Агнешкой, следила за обрезкой роз, и даже лично ездила по магазинам, докупая все необходимое для дома и сада.

К сожалению, ни длинные прогулки по поместью, ни простая деревенская пища не прибавили девушке хорошего настроения и аппетита. Певица худела, бледнела, ее прекрасные темные глаза обведенные темными кругами стали еще загадочнее, и наконец, в один из дней она упала в обморок, резко встав с кресла. Перепуганные сестры вызвали лекаря, не доверяя собственному опыту.