Птица-хохотунтья.

— Экстраординарная, очень необычная, — подтвердил достопочтенный Альфред, борясь с плодом манго размером с небольшую дыню. — Я только что сказал сэру Ланселоту, что наблюдал нечто подобное, когда был в гостях у магараджи Кумквата. Там работы были остановлены из-за священных обезьян. Я бы даже так сказал — священные обезьяны остановили работы. Что, здорово у меня язык подвешен? Ха-ха!

— Да, выражение неплохое. — Сэр Ланселот мгновенно оценил ситуацию, решил, что смеяться не стоит, и продолжил. — Как я говорил своему другу, — министру внутренних дел Великобритании, вы знаете, — Артуру Мендалю, он недавно приезжал ко мне на уик-энд с маркизом Оркнейским и лордом Беллройалом, — когда природоохранное дело смешивается с политикой и религией, ситуация получается щекотливая, и даже очень.

— Нечто похожее я говорил кумкватскому магарадже, — не уступал достопочтенный Альфред, — но он далек от этих проблем…

Питер слушал этих знатоков фамилий высшей аристократии и не знал плакать ему или смеяться. Ему хотелось сказать достопочтенному Альфреду, что магараджи Кумквата в природе не существует, а Кумкват это название цитрусового дерева. Сэра Ланселота же Питеру хотелось спросить, — произнося «маркизом Оркнейским», сэр что, — думает Питер никогда не слышал о шотландских Оркнейских островах, где никаких маркизов сроду не водилось? Да и фамилия лорда вызывает подозрение. Беллройал — Королевский  колокол. Ну, надо же. 

— Законодательный Совет собирается сегодня, не так ли? — поинтересовался сэр Ланселот.

— Да, в половине двенадцатого, — ответил Питер.

— В здании парламента?

— Нет, во Дворце.

— Можно надеяться, что к обеду нам сообщат о результатах?

— Возможно, — но трудно сказать наверняка. Ситуация настолько сложная, что может потребоваться гораздо больше времени. 

— Вполне может, вполне, — согласился сэр Ланселот, — лучше не спешить с таким важным решением, лучше спешить медленно, как говорится.

— Совершенно верно, — достопочтенный Альфред был очарован такой мудростью. — Ей-богу, здорово сказано.

—  Что ж, извините, мне пора. Необходимо убедиться, что с вашими  коллегами все в порядке, а затем ехать во Дворец на совещание, — стал прощаться Питер.

— О, так вы тоже будете на заседании Законодательного совета? — сэру Ланселоту плохо удалось скрыть удивление.

— Король специально просил, чтобы я и Ганнибал присутствовали на заседании в качестве наблюдателей. Обычно же оно проходит при закрытых дверях.

— Это интересно, — задумчиво произнес сэр Ланселот. — С нетерпением буду ждать рассказа из первых рук.

Когда Питер, покинув веранду, спускался в сад, до него долетели слова достопочтенного  Альфреда: «Это мне очень напоминает ситуацию в Рио-Муни. Помню, как я говорил герцогу Пелли-гроза…» — Все ясно, будут выяснять, кто из них вхож в более высокие аристократические круги. Но что несут, хотя бы почитали  «Дебретт» или «Альманах де Гота».[50]

Питер, заехав к себе в контору, отправился в дом старого голландского плантатора, в котором поселил последних прибывших. Там, к своему удивлению, он застал капитана Паппаса. Тот сидел рядом с Седриком Джаггом на прохладной веранде. Они пили из больших стаканов «Нектар Зенкали», было выпито уже половина бутылки, и, судя по поведению Джагга, спиртное довольно сильно ударило ему в голову. — Увидев Питера, он издал странный крик:

— Ай, ай, ай, а вот и паршивец Фоксглав, не зря говорят, — помяни дьявола и он тут как тут. Да!

Жирное лицо Джагга покрылось крошечными капельками пота, редкие длинные волосы растрепались, — неуверенно встав на ноги, он нетвердой походкой пересек веранду и с жаром схватил Питера за руку. Капитан же остался неподвижно сидеть за столом, даже не моргнув ни разу.

— Пойдем выпьем, и я расскажу  что я придумал! — говорил Джагг с широкой улыбкой, несколько кося глазами. — Пойдем выпьем… Нектар Зенкали… потрясающая штука… отличная штука…  от него у тебя волосы на груди встают дыбом… везде дыбом. 

 Глядя на беднягу, Питер вдруг задался вопросом, а почему Джагг вообще оказался на Зенкали, он ведь не журналист, не зоозащитник? Любопытно… и он позволил подтащить себя к столу и усадить на стул.

— Тебе чего? — спросил Джагг, усаживаясь и пристально глядя на Питера. — Выбирай. Все, что хочешь… Я угощаю … бренди, ром, джин… называй… Я угощаю. 

— Спасибо, я с утра не пью, — сказал Питер. — Мне бы чашечку кофе, если можно.

Выговаривая каждое слово старательно громким голосом, чтобы быть уверенным, что его правильно поймут, Джагг передал эту просьбу слуге-зенкалийцу. Одержав сей триумф в области лингвистики, он откинулся на спинку стула и, улыбаясь Питеру, вытер лицо алым носовым платком:

— Забавно, что ты пришел именно тогда, когда я говорил о тебе с капитаном! Знаешь капитана? Это мой старинный приятель.

— О да, конечно, я превосходно знаю капитана, — ответил Питер, улыбаясь капитану, который подтвердил слова Питера лишь мигнув своими агатовыми глазами.