Птица пустыни

— Как? Вы уезжаете? — спросила мадам Бриссо.

— Я еду на прииски, чтобы помочь местным властям. Со мной отправляются человек двадцать волонтеров и несколько констеблей. Думаю очень скоро мятеж будет подавлен. Я увижу господина Бриссо и окажу ему все услуги, какие будут зависеть от меня… Не дадите ли вы мне какого-нибудь поручения к нему?

— Я хотела написать, — ответила мадам Бриссо, — но у меня нет ни сил, ни мужества. Скажите моему мужу, что мы убиты, уничтожены этим известием.

— Однако не забудьте, — добавила Клара, — сказать ему, как мы благодарим Бога за то, что он сохранил его жизнь. Что было бы с нами, если бы бедный мой отец умер! К счастью, он жив, и это служит великим для нас утешением, хотя наше разорение должно иметь весьма гибельные последствия.

Денисон подошел к Кларе и сказал ей робко:

— Мисс Бриссо, важность обстоятельств заставляет меня задать вам один вопрос… Скажите, происшествие на приисках не изменит ли вашего решения? Может быть, есть другой человек, успевший получить вашу привязанность и ваше слово! Вы не измените своего намерения.

— Мсье Денисон, — мадам Бриссо улыбнулась сквозь слезы, — неужели вы еще думаете о планах, которые, в особенности теперь, кажется, невозможно привести в исполнение?

— Мисс Клара тоже такого мнения? — спросил Ричард.

— Боже мой, Боже мой! — прошептала девушка. — Бездна, в которую я упала, глубже прежней, и я не имею никакой надежды выбраться из нее.

— Полно, Клара! — прервала ее мадам Бриссо, недовольная словами дочери. — Что значат эти таинственности? Время ли теперь думать о ребячествах, когда на нас свалилось такое несчастье?

— Ребячество? Ах, мама, если бы ты знала…

— Ради Бога, мадам Бриссо, не мучайте мисс Клару из-за меня, — сказал Денисон. — Мы должны уважать ее тайну, Я буду терпеливо ждать, когда она окажет мне доверие… Но, извините, волонтеры, без сомнения, уже ждут меня.

В самом деле, на улице слышался конский топот, и Уильям с нетерпением посматривал на двери магазина.

— Прощайте, мисс Клара, — Денисон грустно улыбнулся. — Знайте, что и вы, и ваша семья может располагать моим состоянием и моей жизнью. А если вам понадобится помощь в мое отсутствие, обратитесь к шерифу, который обещал мне заботиться о вашей безопасности.

Он пожал ей руку, поклонился мадам Бриссо.

— Позвольте мне надеяться, мисс Бриссо, что, вернувшись, — а это будет скоро, без сомнения, я найду вас менее печальной, — добавил Денисон и, не дожидаясь ответа, вышел на улицу.

Мать и дочь после его ухода несколько минут молчали.

— Я не понимаю, Клара, — наконец произнесла мадам Бриссо, — зачем ты так упорно отвергаешь предложение, столь лестное для нас. Роберт Денисон — самая приличная партия, какая только может представиться для тебя, особенно в настоящих обстоятельствах. Я не стану потакать твоим глупым капризам и, конечно, твой отец одобрит меня. Я требую, чтобы ты согласилась выйти за Ричарда Денисона или объяснила мне причины, по которым отказываешь этому молодому человеку, который, между прочим, прежде тебе нравился.

— Мама, умоляю, не настаивай на этом, — ответила Клара. — Эта тайна только еще больше огорчит тебя.

— Все равно я хочу наконец узнать истину. Говори!

— Не теперь, мама, пожалуйста! Я не в состоянии сейчас сделать это признание, а у тебя не хватит сил выслушать его… Сжалься надо мной!

Она умоляюще сложила руки и казалась такой несчастной, что мать была тронута.

— Боже мой! — произнесла мадам Бриссо с ужасом. — Какие еще несчастья угрожают нам? Успокойся, дитя мое, я дам тебе несколько часов. Но сегодня вечером — слышишь ли ты? — сегодня вечером я буду неумолима.

— Сегодня вечером?

— Да, потому что никакая действительность не может сравниться с беспокойством, которое я чувствую, слушая твои загадочные слова. Клянусь тебе, я не буду ждать более, даже если бы мне пришлось умереть, узнав то, что ты скрывала от меня до сих пор.

И она, прижав к глазам платок, поспешно вышла.

Оставшись одна, Клара задумалась. Она очень боялась рассказать матери об истории с алмазом Мартиньи. Но как избежать дальнейших расспросов?

В этих размышлениях Клара провела все утро. Даже Рэчел, которая, узнав о событиях на приисках, поспешила прийти к ней, не могла отвлечь подругу от мучивших ее вопросов.

Мистер Оинз по делам службы уехал из Дарлинга, и Рэчел намеревалась провести у Бриссо весь день.

После завтрака подруги отправились в сад. Клара рассеянно перечисляла Рэчел бусы, унесенные невидимыми хламидами, когда послышался голос Семирамиды. Негритянка привела Волосяную Голову и, указав ему на Клару, вернулась в магазин.

Австралиец, подбежав к ней, закричал.

— Клара, много, много коури… много, много гнезд… Много, Клара!

Он хлопал в ладоши, прыгал и делал гримасы, которые в другое время очень позабавили бы девушек.

— Боже мой, Рэчел! — воскликнула Клара. — Понимаешь ли ты, что он говорит?

— Конечно! Он сообщает нам, что отыскал хламид и нашел несколько беседок этих птиц.

— Возможно ли это? Стало быть, я могу надеяться… Спросим его, Рэчел, не ошиблись ли мы.