Птица-слава

Сказал, опять поклонился и тут же вышел наружу.

Стоят княгиня с Парашкой.

- Вот это француз! Сама деликатность.

Решил офицер переночевать рядом с княжеским домом в селе. Выбрал избу получше.

- Вот здесь, - указал солдат.

Вошли солдаты в избу, минут через пять вернулись.

- Ваше благородие, там горница занята. Там восемь детей крестьянских. Мал мала меньше. Хозяйка больная - лежит в беспамятстве.

Глянул грозно офицер на солдат:

- Очистить избу немедля!

Побежали солдаты.

Поздно вечером заглянула в село и девка Парашка. Встречает крестьян. Хвалится французским офицером, никак не нахвалится:

- Он ручку барыне поцеловал!.. Солдат из господского дома выгнал. По-кавалерски мне поклонился. И всё говорил "пардон". Сие есть деликатность, - объясняла Парашка.

Чешут мужики свои бороды:

- Н-да, ворон ворону глаз не выклюет.

ЦАРСКИЕ ЛОШАДИ

В Екатеринославский драгунский полк поступило конное пополнение - 126 лошадей.

Кони не простые, из царских конюшен. Сам Константин Павлович Романов, родной брат царя Александра, их для полка пожаловал. Правда, за плату.

- Повезло, - рассуждают драгуны.

- Кони небось в сажень. С трудом на таких залезешь.

- Кабы не война, видал бы ты этих коней!

- Ныне и царский род для войны не скупится.

- А как же, и им не чужа Россия!

Потом пошёл разговор, почём за коней уплачено.

- По двести двадцать пять рублей серебром за штуку.

- Деньги немалые. Тройная, выходит, цена.

- Так ведь и лошади царские.

Прибыли кони.

Столпились драгуны, стоят глазеют.

Кони какие-то странные. Ростом по грудь. Кожа к костям прилипла. Многие вовсе беззубые.

- Может, ошибка, - перешёптываются драгуны.

- Царские, может, только ещё в пути.

Ошибки не было. Пришёл коновал. Стал проверять, здоровы ли кони. Порядок такой из веков в кавалерийских войсках. И вот - 45 оказались больными сапом. Чтобы не разносили заразу, тут же их пришлось пристрелить. 55 - не подходили по старости. Продали их немедля. С трудом по 40 рублей где уж серебром, в бумажных рублях - ассигнациями.

Лишь 26 лошадей были причислены в полк. И то, честно сказать, с натяжкой.

- Да-а, - рассуждают драгуны. - Выходит, царский братец того... устроил обман-коммерцию.

- Как купец, гнилое подсунул.

- На войне поднабил карман.

- Не кони, выходит, хворые, - тихо промолвил какой-то солдат, - в царёвом роду, видать, червоточина.

"ГОСПОДИ, ПОМОГИ!.."

Где-то в глуши, в смоленских лесах и чащобах, затерялся мужской монастырь.

Бьют монахи земные поклоны:

- Господи, помоги, уйми супостата, силу нашим войскам пошли!..

Бьют монахи земные поклоны. Молятся, молятся, молятся. Только не слышит их слов господь. Наступают кругом французы.

- Господи, не оставь! Помоги!.. - взывают монахи. Предают Наполеона они анафеме, беды всякие кличут, лютые кары ему сулят.

Однако господь, словно и нет-то его на небе, молчит и молчит. То ли спит, лежебока, на облаке, то ли просто, разбойник, ленится.

Нашлись среди монахов такие, которые сняли свои сутаны, надели мирское, ружья в руки вместо креста и влились в русское войско.

А остальные остались. Продолжают у бога защиту вымаливать.

Просили, просили - не отозвался господь. Пришли в монастырь французы, какая-то конная часть.

Загадили кони подворье. Солдаты в погребах монастырских рыщут, в кельях песни свои кричат.

В испуге живут монахи. Днём с совками и мётлами ходят - убирают конячий навоз. И лишь ночью, забившись в кельи, тихонько продолжают господу богу поклоны бить.

Приехал как-то французский полковник. Собрал он монахов.

- А ну молебен во славу императора Наполеона!

Замялись монахи, да что же тут делать. Побьют их французы. Кто же тогда господа бога будет просить о спасении, кто же будет поклоны бить?!

Отслужили монахи молебен в честь императора Наполеона.

- И впредь служить ежедневно! - отдал строгий приказ полковник.

- Слушаем, - пискнули черносутанники.

Так и служат теперь монахи. Утром - за здравие императора, ночью - за упокой.

- Уйми ты его, супостата!.. - гнут свои спины до десятого пота. Лютые кары ему пошли!..

Да только не отзывается что-то господь.

То ли в просьбах господь запутался, то ли просто всевышний ленится.

"ВОЙСКО ВТОРОГО СОРТА"

По всей России в срочном порядке собирали для армии новых солдат. Из губерний Санкт-Петербургской, Московской, Нижегородской, из других губерний и мест России походным маршем шли они на войну. Крестьяне бросали свою соху, мелкие торговцы до лучших времён закрывали лавки. Обозники, каретники, плотники, горожане любых ремёсел оставляли свой дом и труд.

Называли новых солдат ополченцами.

Враг наступал. Для учений времени не было. Умел держать ружьё, не умел - всё равно, ты отныне есть боевой солдат.

- Братцы, в боях научимся!

Под городом Гжатском к русской армии присоединились сразу двадцать пять тысяч таких новобранцев.

- Эка сила какая прибыла! - подзадоривают новых солдат бывалые. - Что грибов в урожайный год. Значит, вас прямо в бой. Карасями на сковородку.

Ходят ополченцы, настоящим солдатам завидуют.

У солдат в разный цвет мундиры, панталоны в обтяжку, на ногах башмаки.

У ополченцев простые кафтаны, портки-шаровары, сапоги невоенного кроя.