Птица в клетке

Я в это время расчесывала тонкие как пух волосики ребенка, глядя при этом на экран головида, на котором мелькали кадры какого-то мультика. Поэтому к вопросу Замира была не готова.

— Это личное, мой тай. Прошу вас, не спрашивайте меня об этом, — ответила я спокойно, стараясь изгнать из разума все ненужные мысли.

«Это несправедливо!»

Я вздохнула и отложила расческу, понимая, что Замир так просто не отстанет.

— И чем же?

«Папа отдал тебя мне. Значит, ты должна думать обо мне, а не о нем».

«Твой отец — мой господин. Он решает мою судьбу».

«Только поэтому ты думаешь о нем?»

«Да, — твердо сказала я. — А ты… ты думаешь о своем папе?»

— Нет, — ответ был слишком громким и торопливым, чтобы я могла поверить в него.

«Но ты его помнишь?»

Замир кивнул, повернувшись ко мне.

«Скучаешь? По матери и отцу».

— У меня есть ты, — Замир опять сказал это вслух, и я, не удержавшись, привлекла его к себе, заключив в объятия. Ребенок доверчиво обмяк у меня в руках. — Ты ведь останешься?

— Я не всегда буду тебе нужна.

Поцеловала светловолосую макушку… и тут же негодующе спихнула мальчишку с колен.

— Эй!

Он посмотрел на меня совершенно невинными глазами.

— Послушай, может, мысли ты и умеешь прятать, но меня обмануть не так уж легко. Не смей нарочно изображать беспомощность, иначе я на тебя крепко обижусь, — предупредила я и погрозила пальцем.

Замир пренебрежительно фыркнул.

— Тебе никто не поверит. А мне поверят. Я Альге.

— Ты лишь глупый мальчишка, который не хочет учиться!

Я подхватила негодника и, не давая ему вырваться, закружила в воздухе.

— Ты чего хихикаешь? Мало, да, мало? Ну смотри у меня!

На следующий день в замке начали к чему-то готовиться. Драили полы и лестницы, мыли окна, коридоры украшали цветами. Я подумала, что Альге возвращается, но уж слишком оживлены были люди — так строгому хозяину не радуются. Оказалось, все гораздо проще: на Лонге собирались отмечать праздник, ради которого император и вернулся в Кадис. Десять лет правления Ядгара Альге. На мой взгляд, невесть какая дата, но, если судить по учебнику истории Лонги, который я как раз дочитывала, почти треть правителей династии не доживали и до этого юбилея. До того как к власти пришел отец Ядгара, любимым развлечением лонгийской аристократии были заговоры и интриги. Любимым же развлечением предыдущего императора оказалось прореживать ряды своих подданных, так что ко времени вступления на трон Ядгара заговорщики присмирели.

Праздновали по всей Лонге, но в Кадисе были самые пышные торжества. Военный парад, карнавал, фейерверки… я пожалела, что покинула столицу. Хотя в замке было тоже нарядно, плюс все самое интересное обычно показывают на головиде.

Воодушевившись всеобщим настроением, я тоже выбрала для праздника самую красивую одежду из шкафа и позволила служанке уложить мне отросшие волосы, украсив вошедшими в моду перышками. В зеленой клетчатой юбке и белой блузке с пышными рукавами сама себе я казалась на редкость хорошенькой. И зеркало, и мысли с интересом проводивших меня взглядом стражей это подтверждали.

Пока в замке не было никого, кроме местного персонала, мне разрешалось свободно бродить по коридорам. На первом этаже в огромном зале для торжеств организовали праздничный стол, после трапезы должны были быть танцы и живая музыка. И если первое меня не интересовало, то выступления музыкантов я бы послушала. Издалека — потому что не хотела смущать людей своим присутствием. Меня здесь не то чтобы не любили, просто избегали. Слухи о том, что рабыня, о которой было велено заботиться и не спускать глаз, на самом деле эспер, уже давно разлетелись по замку. Как и то, что я была любимицей Альге и грела ему постель. Притом в достоверности последнего некоторые были так уверены, будто лично присутствовали при императорских утехах.

В итоге я прошмыгнула на присмотренный накануне балкончик, подтащила к перилам стул с мягкой спинкой и из-под полуопущенной шторы наблюдала за залом. Лонгийцы считались народом страстным и шумным, и веселиться они любили не меньше, чем воевать. Не знаю, как в бою, но в веселье толк они знали! Лонгийская музыка, быстрая и задорная, была прямой противоположностью изящным и рафинированным мелодиям, которые любили в Токсане, но зато и танцы под нее были столь горячими, что даже традиционная скромность лонгийских женских нарядов не спасала прелестниц от жарких взглядов их кавалеров.

Я так увлеклась происходящим внизу, что скрипнувшая за спиной дверь застала врасплох. Я подпрыгнула и развернулась, но тут же облегченнно выдохнула, когда увидела, что это доктор Дали. Он тоже принарядился в традиционный лонгийский камзол, украшенный серебристым шитьем, и рубашку с высоким воротничком-стоечкой, на которую эффектно спадали волнистые темные пряди. Видеть дока без привычного белого халата было странно.