Птицы

Абель вернулся к закату. Тускло-голубое небо белело у горизонта, высокие облака покрылись холодным розовым светом, скрывшегося за холмами птичьей тропы солнца.

С собой он принес немного еще теплой гороховой каши с сосисками, упакованной в маленькие пластиковые контейнеры.

– Вождь поделился с нами, – сказал Абель. – Я заходил в поселение, предупредить Хинто, что задерживаться мы больше не будем.

Они вынесли стулья и столик с кухни на крыльцо, чтобы поесть на свежем воздухе.

– Ты что-нибудь нашел? – спросила Ноа.

– Нет, – ответил Абель.

– А где та кость? Хотела на нее взглянуть.

– А что?.. Кость я оставил в машине. Она на стоянке при въезде на птичью тропу. Там есть охрана.

– Ты ходил на тропу? А с кем-то из экспедиции ты общался?

Абель помотал головой, разжевывая кашу.

– Интересно, что они думают о нашей пропаже? – задумалась Ноа. – Не верю, что Шейла шпионит за нами.

– Возможно, – пожал плечами Абель. – Но из них троих она самая подозрительная для меня.

– Не хочу говорить о шпионах, обманах, и всем таком, – Ноа поднялась с кресла. – Ты доел? Давай сюда свою чашку, но никуда не уходи, у меня для тебя сюрприз.

Она сложила контейнеры в мусорку, взяла два одеяла, бутылку вина Рут, еще почти полную и кружки, и едва удерживая все это в руках, поспешила на крыльцо.

– Гляди!

– Чего это ты? – усмехнулся Абель. – Хочешь меня напоить? А одеяла для чего?

– Мы отсюда никуда не уйдем этой ночью.

Ноа поставила вино с кружками на столик, бросила Абелю одеяла, осторожно, вздыхая от боли в ноге, уселась в кресло.

– Помоги ка мне, давай одеяло и укрывайся сам, мы тут на всю ночь, любитель древних птиц.

– Ты объяснишь? – Абель укрыл Ноа одеялом, аккуратно подоткнув ее ноги.

Пока он располагался в кресле, Ноа наполнила кружки вином.

– Скажи, что ты думаешь теперь, когда видел свежую кость? – спросила Ноа. – Ты веришь, что это правда кость Келенкен?

– На ней были те перья. Но все же нужно провести анализ… Ноа, по твоему ученые могут просто верить?

– А в древнюю индейскую магию ты веришь?

– Что за расспросы?

– Тост, – сказала она. – За наших милых магических птиц, оживших по воле одной бедной девушки.

– Что это значит?

Ноа подняла свою кружку, чтобы чокнуться:

– Пей, – прошептала она.

Абель выпил, поставил кружку и стал рассматривать небо, поджав губы, сдерживая нарастающее чувство злости, как бывало с ним, когда что-то шло не под его контролем. Ноа веселила эта попытка Абеля сделать отвлеченный вид и все же она прервала молчание:

– Сегодня заходила Рут. Она рассказала мне грустную историю про свою дочь, а еще про магию индейцев, древние ритуалы общения с духами. Индейцы верят, что в птицах Келенкен живут души их невинно умерших родственников. Рут рассказала, что так птицы и появились тут, два года назад, после того как ее дочь провела ритуал, призвав душу своей умершей девочки… Ты знал, что дочь Рут тоже зовут Ноа?

– Нет, – ответил Абель. – Ты знаешь Рут куда лучше меня. Значит, по-твоему птицы тут появились из-за магии?

– Ты сам только что говорил, что ученые ни во что не верят… Но я хочу верить Рут, – Ноа перевела дыхание, от воспоминаний появились слезы и говорить стало сложнее. – Но… Рут сказала, что этим утром мы увидим птиц.

– Что?

– Вот с этого самого места, – голос Ноа задрожал.

Она вспомнила, как Рут обняла ее утром и в голове появились мысли, какие, как ей казалось, только у нее и бывали, мысли, от которых ей хотелось плакать.

– Эй, ты плачешь? – спросил Абель.

– Нет… я просто… знаешь, ведь это так больно, не иметь возможности прикоснуться, просто прикоснуться… ведь она ее может, никогда уже не увидит…

Абель протянул Ноа свою руку:

– Эй, дай ка мне свою ладонь, вот так.

Ноа немного успокоилась, вдохнула побольше воздуха и посмотрела на небо. Солнце зашло за горизонт, и теперь небо было прозрачным, обнажив глубину космоса.

– Извини, – сказала она, вздыхая. – у меня это, наверно, от нервов, не знаю… Плачу весь день, боюсь чего то…

– Все нормально, – сказал Абель.

– Да, теперь все нормально… Знаешь, Шейла пошутила, что если есть боги, то это просто неудачные программисты. А я вот смотрю иногда на звезды и думаю, какие мы маленькие в этой вселенной. И как быстро протекает наша жизнь, а хочется запоминающихся моментов, и запомниться другим. Но в этой маленькости есть и плюсы, проще воспринимаешь проблемы.

– В этом преимущество быть ученым, – кивнул Абель. – Воспринимаешь мир более абстрактно.

Ноа положила голову на спинку кресла, вытянула ноги. Боли почти не было, только покалывание в ступне. Она закрыла глаза, сжав покрепче ладонь Абеля.

– Разбудишь меня к утреннему туману? – спросила она.

– Конечно, – сказал Абель.