Птицы

Волны омывали ее босые ноги. Вода была ледяной, причиняя нестерпимую боль, но выбраться на берег Ноа не могла. Больная нога распухла, смотреть на нее было страшно. Вода все прибывала и Ноа увидела, как гостевые дома погружаются в воду. Она хотела добежать до них, но едва ли могла передвигать ноги. В окнах увидела она Шейлу и Лорену. Она попыталась окрикнуть их, но голос ее прохрипел глубоко в груди, и Ноа поняла, что все вокруг сновидение. Но легче ей от этого не стало, озеро ушло вглубь берега, затопив машины выше колес, идти все труднее, а в доме беспечно протанцевал мимо окна Тео, и Ноа вновь попробовала закричать, ведь скоро затопит всю округу, а всем кроме нее наплевать на это, и вода уже выше талии, слишком холодно, невозможно, надо проснуться, скорее…

С глубоким нервным вздохом открыла Ноа глаза. За окном шумел дождь, было темно. Она лежала в постели, в спальне. Одежда разбросана на тумбочке напротив.

– Что же вчера было?

Голова неприятно болела в затылке. Ноа вспомнила, как они с Абелем допили вино, а потом целовались и все говорили об этих птицах.

– Абель! – позвала она.

Никто не отозвался. Она взглянула на часы, было уже шесть утра.

– Значит не темно снаружи, просто тучи, – сказала она себе. – А туман?

Одевать джинсы было трудно, ноги замерзли и кровь кажется начала поступать в больную ступню, только когда Ноа проснулась. Она заглянула на кухню. Никого. Вышла на крыльцо. Одно кресло перевернуто, лежит под дождем. Одеяла наброшены на столик и промокли, здесь же пустая бутылка и кружки, в которых плескалась теперь дождевая вода, лес вокруг темный и мрачный и очень холодно. Ноа уже развернулась и собиралась зайти в дом, как вдруг услышала плач. У крыльца неподалеку от дома, под дождем сидела и рыдала Рут.

– О боже, – испугалась Ноа.

По коже пробежали мурашки. Рут напоминала промокшую птицу. На ней был грязных костюм из множества птичьих перьев, на голове шапка с стекляшками в форме птичьих глаз, по лицу растекалась засохшая глиняная маска.

– Рут! – крикнула Ноа.

Но старушка не отреагировала и Ноа крикнула громче. Рут подняла голову, озираясь по сторонам, словно не ожидала, что в доме кто-то есть, увидела Ноа, встала и пошатываясь пошла к ней. Ноа выбежала на встречу, подхватила Рут под руки и повела домой, усадила ее на стул на кухне, набрала воды в кружку и поставила рядом, а Рут теперь уже не рыдала, только смотрела на пол перед собой.

– Господи, Рут, да что с вами?

Рут продолжала молчать, а Ноа не знала, что делать.

– Где этот Абель? – ругалась она.

Сбегала к себе в комнату, нашла телефон, но давно уже он был разряжен. Услышала звон и прибежала на кухню. Осколки кружки лежали на полу. Рут глядела на них, а руки ее тряслись.

– Разбила, – сказала она.

– Ничего.

Ноа налила воды в другую кружку и поднесла к губам Рут. Старушка сделала несколько глотков.

– Что случилось? – спросила Ноа. – Скажите, наконец, что случилось и что мне делать? Как вам помочь?

– Не надо мне помогать, – ответила Рут. – Это тебе нужна помощь.

– Что? Вы о чем?

– Твой муж, – Рут перевела дыхание. – Вождь убьет его.

– Что? Абеля?

– Да… Послушай меня, послушай внимательно, – Рут теперь уже успокоилась совсем, смотрела в глаза Ноа. – Это все из-за меня… Какая же я глупая. Нет никаких птиц. Не видела я их, а это все… Это для ритуала костюм. Я сшила его, потому что не могла, как другие, боялась, а для призыва птиц перья нужно пришить к коже, а я не смогла. Я хотела показать вам птиц, какая же дура, и вырядилась в свой этот костюм ритуальный, а твой муж… Он пошел на холмы, нашел меня, схватил, он ругался, очень был нервный… Они были неподалеку.

– Кто?

– Сыновья Хинто. Макки и Амитола. Они по утрам ходят по холмам, по птичьей тропе, они ставят там следы, а я… Это все началось с дочери моей, она призывала птиц, потом я стала искать ее и звать птиц этим ритуалом, переодеваясь, бродя по лесам… Я не знаю, как все вышло потом, но к нам стали приезжать туристы, а Хинто разрешил мне проводить ритуалы, искать свою дочь, но только нельзя никому знать нашу тайну, тайну о птицах, ведь он думал, что я не понимаю, что следы оставляют они, сыновья и вождь, думал, что я с ума сошла, а я знаю, что птиц не было, что это все… Я знала про фокусы Хинто, нашел как деньги заработать, а мне что, мне нужна моя дочь… Но я хотела показать вам с мужем, что птицы настоящие, я хотела, потому что вы мне нравитесь, но только я думала, что вы не пойдете в лес за мной, а он пошел, он догнал меня, схватил за руку, а потом он говорил, что я сумасшедшая, ругался из-за кости или костей чьих-то, и тут они появились, Макки и Амитола, услышали нас, и погнались за твоим мужем.

– Куда он побежал?

– Наверх. На тропу.

– Боже…

Ноа вспомнила, как блестела в лунном свете кость, а из почерствевших кусочков мяса торчали сломанные, иссохшие перья.

– Я ведь не лучше Хинто, – сказала Рут. – Права была дочь, что сбежала от меня.

– Нет, – сказала Ноа. – Вы куда лучше.