Птицы

«О каком это мальчишке речь, интересно?» – подумал Финч, а госпожа директриса продолжала:

– Но он сделал выбор. Он поверил пророчеству Одноглазого и послал за ними Кэрри. Если тебя интересует мое мнение, это лучший выбор из худших, а ты…

– А я никогда не верила в пророчества этого лжеца Корвиуса. Все его пророчества – самоисполняющиеся, как вы этого не замечаете! Он подталкивает несчастных, которые верят ему, и они сами совершают все то, что он там себе напридумывал.

– Я знаю твое мнение, дорогая, – сказала мадам Воррта. – Но ты не можешь не согласиться с тем, что Корвиус прочитал в Нитях о том, что Карран и Коллн попадут в лапы Гелленкопфа, и они в них попали.

Кора в ужасе от этих слов зажала рот руками.

– Кора, – прошептал Финч. – Кто это? Кто такой Гелленкопф?

– Это… враг… – едва слышно ответила девочка. – Он очень плохой.

Мадам Воррта тем временем не прекращала укорять:

– Мальчишка велел найти их, пока они не выдали Гелленкопфу местонахождение Черного Сердца, и послал Кэрри, а ты, чтобы спасти их от Кэрри, отдала их под защиту Гелленкопфа. Какова ирония! Кто бы мог подумать, что ты – именно ты, Клара! – свершишь пророчество, в которое не веришь.

– Джинни… – умоляюще проговорила мадам Клара. Судя по ее голосу, директриса Фогельтромм была ее последней надеждой. – Поговори с ним. Он тебя послушает. Убеди его простить их. Если он их простит, я их верну.

– Как же? Ты совершила непоправимую ошибку, милая.

– Непоправимого не существует, когда дело касается меня, ты же знаешь. Я… я что-нибудь придумаю. Поговори с ним.

– А почему ты думаешь, что он станет меня слушать? – с сомнением спросила госпожа директриса.

– Потому что он думает, что ты знаешь, где его… Камилла.

– Но я не знаю!

– И тем не менее…

Дверь чулана вдруг распахнулась. Дети вскрикнули и испуганно обернулись.

– Так-так-так! – сказал высокий мужчина, стоявший у порога. – Прячемся и подслушиваем?

Носатое существо с нафабренными черными волосами было одето в угольный костюм-тройку; высокий воротник его рубашки охватывал кроваво-красный бархатный галстук.

– Нет, сэр… – начал Финч. – Мы просто…

– Что «просто»? – перебил его мужчина. – Просто нарушаете правила? – Он осуждающе поглядел на Кору. – А вы, мисс Кнауэ, и без того почти наказаны! Вам, оказывается, мало? Из такой хорошей семьи, и столь сумасбродная девица!

– Профессор Кнеппин, я… – начала было Кора, но носатый перебил ее:

– Свои оправдания, мисс Кнауэ, оставьте для мадам Воррты! И вы, двое, – он пристально глянул на Финча и Арабеллу, – советую вам снять личины! Кто там прячется? Хм… Кажется, я догадываюсь… Мистер Райвери и мисс Таррк. Кто бы сомневался: самые непослушные ученики в Фогельтромм… Вы все идете со мной, вам ясно? В кабинет госпожи директрисы! Вперед марш!

Он развернулся и пошел в сторону лестницы, дети понуро поплелись следом.

«Как же это глупо, – подумал Финч, – отправиться за провинность в кабинет директора даже не в своей школе. Только я мог встрять в подобную несуразную неприятность!»

Отметив, что Арабелла оглядывается по сторонам, выискивая пути побега, он перехватил ее взгляд и покачал головой. Что-то ему подсказывало, что с этим профессором Кнеппином лучше не шутить. К тому же их побег для Коры сделал бы все только хуже. Кто знает, не наказали бы ее из-за них еще сильнее.

Кора шла, низко опустив голову. Кажется, она беззвучно плакала.

– Все будет хорошо, – шепотом попытался утешить ее Финч, сам не веря своим словам, но наивная девочка немного приободрилась. Почему-то она ему верила.

Вскоре они уже были у двери кабинета госпожи директрисы.

Профессор Кнеппин отрывисто постучал.

Дверь в тот же миг распахнулась, и из нее величественно вышла женщина в багровом платье, будто в крылья, завернутая в ореол строгости и непреклонности. У нее были неимоверно спутанные красные волосы, в которых торчали алые перья. На ее клювообразном носу сидели круглые очки. Черные глаза буравили профессора и пойманных им детей.

– Что здесь такое? – спросила госпожа директриса. – Профессор Кнеппин, объяснитесь!

– Мадам Воррта, – начал профессор. – Я шел в свой кабинет, когда услышал перешептывания в свечном чулане. И вот… полюбуйтесь, кого я там обнаружил.

– Что они там делали? – спросила госпожа директриса, повернув голову сперва к Финчу, затем к Арабелле и напоследок к малышке Коре.

– Полагаю, подслушивали вашу беседу через дымовую решетку.

– Что?!

Мадам Воррта выглядела настолько разгневанной, что казалось, вот-вот разорвет детей голыми руками, или выцарапает им ногтями глаза, или сделает еще что похуже. Финч понял, почему Кора так боялась наказания от госпожи директрисы. Да все его дополнительные часы в школе Фьорити, кажется, ни в какое сравнение не шли с тем, что могла устроить эта женщина.

– Кто вы такие? – спросила она ледяным тоном. – И как оказались в моей школе?

Профессор Кнеппин склонился к детям и поморщился.

– Это не личины… подумать только, и как я мог принять вас за…

– Отвечайте мне, дети! – прокаркала Вирджиния Вортта. – Не то хуже будет!

Из-за ее спины выступила высокая женская фигура в черном пальто и шляпе с вуалью.