Птицы

– Итак. Может, уже расскажете, что вы ищите и что пытаетесь выяснить? – спросила она. – Я хотя бы буду знать, о чем поболтать с вашими любезными родителями после изъявлений соболезнований на ваших похоронах, когда очередная ваша авантюра провалится! – И она рассмеялась, словно это было хоть чуточку смешно.

Финч бросил быстрый взгляд на Арабеллу – та, не поворачиваясь, утвердительно кивнула: она верила Фанни. Но ему нужно было убедиться:

– Вы не будете нас отговаривать или жаловаться… ну, другим взрослым? – он уточнил: – Правильным взрослым?

Фанни Розентодд хмыкнула.

– Сочту это за комплимент! Может быть, я и не правильный, как ты выразился, взрослый, Финч, но мне хватает ума понять, что и вы не совсем правильные дети. Поскольку убеждена, что правильные дети не таскаются по кабаре, не убегают от убийц, заговоров не раскрывают и не носят с собой оружие. Уверена, все это из-за новомодных книжек, полных опасностей и приключений, но что уж тут поделаешь… И при этом кто я такая, чтобы обременять вас нотациями и нравоучениями. Вы ведь меня и так не послушаетесь, даже если я велю вам безвылазно сидеть дома, верно? И можете быть спокойны, я, как некоторые заявляют, настолько бессовестная и ветреная особа, что даже не подумаю вести себя, как благовоспитанная дама, что в вашем случае означает – не побегу докладывать о ваших проделках вашим родителям или в полицию. К тому же я вам не мама, не няня, не ваша учительница и не мистер городской судья. Кто знает, а вдруг то, чем вы занимаетесь, очень важно! Вдруг только вы сможете раскрыть заговор и остановить убийцу!

Дети были поражены ее словами. Фанни Розентодд была просто прекрасным человеком, если взглянуть на нее глазами ребенка. Ну, или просто ужасным, если судить с точки зрения степенного, рассудительного взрослого. Ее слова напомнили Финчу разговор с мадам Кларой на пустыре – та также не считала нужным их наказывать или отговаривать…

Финч и Арабелла, перебивая друг друга, рассказали мадам Розентодд о том, что с ними успело произойти. Они опустили лишь то, что кое-какие участники всех этих таинственных дел – не люди.

«Трофф» полз через Рривв. Уличное движение здесь было таким запруженным и тесным, что даже мадам Розентодд не могла через него протиснуться и вынужденно плелась в экипажной толчее.

– Давайте все расставим по местам, – предложила Фанни, когда дети закончили рассказ. – Потому что я уже немного запуталась в этих злодеях. Их как-то слишком много… – Дети синхронно кивнули, и она продолжила: – Есть два Человека в черном, так? Одного зовут Гораций Горр, он владелец ателье в Фейни, а второй – тот тип из «Пересмешника», Птицелов. Они компаньоны и работают на кого-то по имени Гелленкопф.

– Круа Гелленкопф, – подсказал Финч. – Так его назвал Одноглазый.

– Да. – Фанни вывела «трофф» на проспект, где располагалась стекольная лавка, в которую ходил Финч, но он даже не обратил на это внимания. – Итак, они работают на Круа Гелленкопфа, а на них, в свою очередь, работают агенты: твой, Арабелла, подставной дядя Сергиус Дрей и ваша соседка миссис…

– Чаттни, – подсказала Арабелла. – Все верно.

– При этом есть еще Одноглазый. На кого он работает?

– Он не работает, – сказал мальчик. – Он, скорее, с ними в сговоре. У него какие-то свои цели. Он ненавидит мадам Клару.

– Хорошо. Кто там еще? Убийца по имени…

– Кэрри. Он не работает на Гелленкопфа. Его послал бывший воспитанник мадам Клары, чтобы убить двоих влюбленных и меня.

– Как романтично! – в порыве чувств воскликнула мадам Розентодд. – Убийца, посланный убить влюбленных!

– И меня, – хмуро напомнил Финч.

– Ну да. Значит, есть еще этот злой воспитанник вашей мадам Клары. Неплохая собралась компания злодеев. Прямо как в «Пересмешнике» в вечер выходного дня.

– Но они не все вместе, – уточнил Финч. – И это немного утешает. Мне кажется, что Кэрри и тот, кто его послал, работают против этого Круа Гелленкопфа и его подручных.

– А что вы знаете об этом Гелленкопфе?

– То, что он очень плохой, – сказала Арабелла. – И больше ничего. Взрослые, которые о нем знают, не скажут нам, кто он такой.

– А зачем вам спрашивать у взрослых? – поинтересовалась Фанни. – Вы ведь можете спросить у этой девочки из закрытой школы в Гротвей.

– Мы не знаем, где она живет, – признался Финч.

– Но вы знаете, где она учится.

Финч поглядел на Арабеллу, пытаясь понять, что она думает о еще одном посещении Фогельтромм – ей ведь там так понравилось в прошлый раз. Но девочка молча смотрела в окно «троффа» и, казалось, даже не услышала предложение Фанни. Она задумчиво покусывала губу.

– Арабелла? – позвал Финч, и та повернула голову.

– Есть еще кое-кто, кто, наверное, связан с Гелленкопфом и прочими, – сказала она.

– Кто? – удивился мальчик.

– Тот… гм… Птицелов в кабаре сказал, что бури так просто не берутся из ниоткуда. Сказал, что ими можно управлять.

– Кажется, кто-то перебрал джина! – рассмеялась Фанни.

– Нет, Фанни! Птицелов не пил. А еще он не шутил.

– И как это возможно? – удивилась мадам Розентодд. – Управлять бурей! Это ведь не «трофф» какой, чтобы ею управлять! Это буря! Стихия!