Птицы

– Но я… – начал было Невилл, хватая воздух ртом, словно его галстук слишком передавил его жабры.

– И не перебивайте меня! – строго продолжил мужчина. – Уиллаби, – он повернулся к девочке. – Это правда, то, что сказал этот мальчик?

Уиллаби кивнула и стыдливо отвела взгляд.

– Тогда полагаю, – сказал Герхарт Уолшш, – что у меня не остается иного выбора, кроме как наказать вас, дети. – Младшие Уолшши тут же начали бурно протестовать, но он медленно поднял руку, и голоса затихли. – Вы лишаетесь права посетить сегодняшний бал. Все вы.

– Мы еще посмотрим, – злобно просипел Невилл.

– Что-что? – сделал вид, что не услышал господин Уолшш.

Невилл вскинул на него ненавидящий взгляд и с вызовом сказал:

– Мой отец, Александр Уолшш, не позволит так со мной…

– О, можете лично передать от меня Алексу, что я велел вам сегодня не покидать ваши комнаты. И еще посоветовал очень надеяться при этом, что вы увидите завтрашний бал. Полагаю, ему станет очень стыдно за своего сына. А вы ведь знаете, Невилл, как он не любит, когда ему бывает стыдно за вас, так ведь?

Невилл Уолшш потупился и одними губами зашептал проклятия.

– Сэр, – раздался одинокий голосок Уинстона Пиклби. – А мне можно пойти на бал? Я не издевался над Уиллаби. Это все они! – Он широким щедрым жестом обвел младших Уолшшей. – А я просто… стоял. Я ничего не делал!

Господин Уолшш поглядел на него так выразительно, что сами губы мальчишки предпочли спрятаться в его рту, словно мыши в норе.

– Вот именно, мистер Пиклби, – сказал господин Уолшш. – Вы ничего не сделали. Вы – гость в этом доме, но ваше поведение заставляет меня усомниться в том, стоило ли вашему почтенному отцу брать вас с собой. О чем ему будет сказано при ближайшей личной встрече.

Глаза Уинстона наполнились ужасом.

– Вы все свободны, – сказал Герхарт Уолшш. – Кроме вас троих.

Младшие Уолшши и Уинстон Пиклби поплелись прочь. Лишь Невилл злобно оглядывался.

– И вызовите слуг – приведите себя в порядок! – воскликнул им вслед господин Уолшш. – Выглядите отвратительно. – Он повернулся к Уиллаби, Финчу и Арабелле. – Теперь же что касается вас…

– Герхарт, дорогой. – Женщина ласково взяла его под руку. – Я знаю этих детей. Это подлинные крошечные разрушители и закоренелые авантюристы. Но так же и мои друзья.

Она элегантным движением подняла маску и закрепила ее на волосах. Изумленным детям предстала великолепная и несравненная мадам Фанни Розентодд.

– Фанни! – радостно воскликнули Финч и Арабелла.

– Вы мне о них рассказывали, дорогая? – удивился Герхарт Уолшш и, увидев легкий утвердительный кивок, продолжил: – Но что они здесь делают?

– Предполагаю, что-то жутко таинственное и исключительно опасное, – улыбнулась мадам Розентодд. – Финч? – Она пришпилила взглядом мальчика. – Арабелла? – Укол коснулся и девочки. – Можете смело говорить. Не стоит бояться.

– Мы и не боимся, – сказал Финч.

– Да уж, вид у вас – настоящих храбрецов. – Герхарт Уолшш усмехнулся и, вытащив из кармашка фрака платок, протянул его мальчику. Финч вдруг осознал, что уже привычно раз за разом вытирает кровь с подбородка манжетой рубашки.

– Кого вы на этот раз выслеживаете? – лукаво спросила Фанни.

– Мадам Клару, – сказала Арабелла.

– Мадам Шпигельрабераух? – уточнил господин Уолшш. – Няню Уильяма? Она что, в «Уэллесби»?

– Да, – кивнула девочка. – Но мы ее не совсем выслеживаем. Мы просто пришли за ней, потому что боимся за нее…

– А где вы прятались все время с начала бури? – удивился Герхарт Уолшш. – И как Эйсгроу вас не нашел? Вот что удивительно.

– Мы не прятались, сэр, – признался Финч. – Мы пришли совсем недавно. Около часа назад.

– Но как? – поразился господин Уолшш. – Снаружи ведь вовсю бесчинствует буря!

– Это очень долгая история, – сказала Арабелла. – Мы действительно очень боимся за мадам Клару. И не знаем, где она. Она где-то здесь, но мы никак не можем ее найти.

– Что ж, – подытожил Герхарт Уолшш. – Полагаю, нет смысла бродить по особняку. Так здесь найти кого бы то ни было затруднительно. Я отправлюсь к старику Эйсгроу. Он должен помочь. Вы же пока посидите в комнате мадам Розентодд. Как только я что-то выясню, я сразу приду туда.

– Только вы никому не говорите о нас! – попросила Арабелла.

Господин Уолшш нахмурился, но сказал:

– Нужно успокоить старика Эйсгроу. Думаю, он в курсе, что кто-то проник в дом. Он всегда первым узнает о таких вещах. Помимо него, я никому ничего не расскажу. По крайней мере, пока сам все не пойму. – Он повернулся к мадам Розентодд. – Дорогая, вы присмотрите за ними, пока меня не будет?

Фанни с улыбкой поглядела на детей.

– Ничего не обещаю, – ответила она задорно. – Они очень коварные!..

…Это была пытка. Ужасная. Невыносимая. Финч испытывал такие же мучения, как если бы ему засовывали под ногти булавки или щекотали пятки кончиком пера. Он дернулся и скрипнул зубами.

– Сиди смирно, – угрожающе усмехнулась Фанни Розентодд, поднося к его голове свой скалящийся клыками инструмент. – Иначе больнее будет.