Птицы дождя

В конце концов я все-таки нашел короткую заметку про Миюки Катоу. Заголовок гласил: «Умерла дочь Косуги Катоу». В шести строчках сообщалось, что она тихо умерла в возрасте шести лет из-за неизлечимой болезни, но без уточнения, что это была за болезнь.

В той же газете я увидел некролог. Колонка была маленькая, в ней перечислялись имена родителей и дедов усопшей и прилагалась крошечная черно-белая фотография.

Миюки совсем не походила на девочку с косичками из моих снов – вернее, они оказались полярными противоположностями. В отличие от девочки с косичками Миюки Катоу была худенькой, серьезной и в очках. Ее волосы были подстрижены под мальчика.

Вглядевшись в ее лицо, я обнаружил сходство с господином Катоу. Его неприступный вид отразился в Миюки; казалось, что она хмуро глядела на мир – как и ее отец.

Так что девочка с косичками была не Миюки. Но отец Миюки был известным политиком. Все-таки в таком маленьком городке, как Акакава, должны были появиться и другие отклики на ее кончину. И я продолжал листать газеты.

Наконец я нашел более длинную статью о смерти Миюки в другой местной газете, вышедшей через несколько дней. Имена там не назывались, но было ясно, о ком шла речь.

Загадочная смерть дочери политика:

не исключается вероятность убийства

М.К., дочь политика из Акакавы, скончалась три дня назад в клинике М. в возрасте шести лет. Официальная причина ее смерти – полиорганная недостаточность, но ходят слухи, что настоящей причиной было неправильное лечение по требованию Х.К., матери М.К.

М.К. была частой пациенткой в клинике М. По словам близких, она родилась со слабым здоровьем и не могла посещать школу. Описанные симптомы болезни напоминают рак. Диагноз ее болезни никогда не оглашался.

С., сиделка в клинике М., говорила с нами на условиях анонимности. По ее словам, доктор Х., который лечил М.К., часто прибегал к инвазивным методам лечения, в том числе к таким, которые не получили одобрения Министерства здравоохранения Японии. Решение о методах лечения остается под вопросом, поскольку причина заболевания не была установлена.

Наша попытка поговорить с доктором Х. не увенчалась успехом. После смерти М.К. он оставил свою должность и уехал из города. Никто из наших собеседников не знает, где он сейчас.

Мы поговорили с пациентами из клиники М., многие из которых знали Х.К., мать М.К. «Эта женщина приезжала каждый день. Она элегантная и холеная, ее трудно не заметить», – сказала Й., пациентка, лечившаяся полтора года в клинике. Но когда мы спросили Й. про отца М.К., политика К.К., она ответила, что никогда его не видела, и удивилась, что К.К. был отцом М.К.

Наши настойчивые звонки к К.К. и Х.К. остались без ответа. Белый дом, в котором они живут в привилегированном районе Сегаяки, стоит с закрытыми ставнями. Когда мы попытались связаться с К.К. через его секретаршу, она ответила, что семья просит не беспокоить ее в дни траура и отклоняет любые запросы на интервью.

Таким образом, причина смерти М.К. остается загадкой».

Вернувшись в дом Катоу, я больше часа упаковывал вещи сестры. Потом я позвонил Хонде и спросил, не хочет ли он взять себе ее кассеты, но он отказался.

– Они будут слишком сильно напоминать мне о Кеико, – ответил он.