Птицы перелётные

И они продолжили спор, цитируя классиков и всё сильнее распаляясь. Под каким-то предлогом я удалился с кухни, а когда вновь туда вернулся, мои друзья резко засобирались. Я их задерживать не стал. Они, прощаясь, яростно аргументировали свою позицию, и их голоса заполнили стакан подъезда повторяющимся эхом. Я не успел закрыть за ними дверь, как открылась дверь лифта И ПРИШЁЛ СМОГУЛ.

– Старичок, а чтой-то у тебя делали светочи русской поэзии? – спросил герой нашей истории, направляясь на кухню.

– Да так, – ответил я, – приходили пополемизировать о проблемах русской литературы и, в частности, песенной поэзии.

– И конкретно о чём было токовище?

Я рассказал Саше суть «червячного» спора, который так возбудил потенциальных поэтов-песенников. Смогул внимательно послушал мой рассказ и молвил… Именно молвил:

– Вот дети, неразумные дети! Да, собаки не жрут червей, зато черви жрут и собак, и человеков, и в том числе неразумных авторов!

Что ж… А песня, кстати, до сих пор живёт и пока неподвластна времени, «червям» и канцелярским крысам.

7. Операция «Прикрытие»

Когда я вспоминаю эту историю, её герой Саша Смогул предстаёт в моём воображении героем старинного советского мультика «Мой зелёный крокодил». Это был необыкновенный фильм о любви, когда на протяжении десяти-пятнадцати минут рассказывалась история поразительного, я бы даже сказал – невозможного чувства, которое можно поставить в один ряд с любовью, случившейся в трагедии Шекспира у Ромео и Джульетты. Представьте себе: неказистый, неуверенный в себе Крокодил (этакий современный ботан) влюбляется в красавицу Корову. Вообще-то героиня по повадкам и по возрасту скорее должна именоваться тёлкой, обладающей пресловутыми 90-60-90. А ещё у неё удивительной красоты глаза с влажной поволокой, вдобавок она умеет на зависть музыкально мычать. Из украшений на героине болтается кокетливый колокольчик, нашедший себе место почему-то в виде серёжки в ухе. Она знает, что хороша, и позволяет себя любить. И Крокодил её любит самозабвенно и самоотрешённо. Он посвящает ей стихи (да что я! – целые оды!) и декламирует их около Дуба, который сыграет ещё свою роль. Крокодил дарит возлюбленной богатые букеты цветов и, читая ей свои нетленные творения, становится вдохновенно-красивым. Корова слушает Крокодила вполуха, демонстрируя скорее колокольчик, нежели внимание. И вся-вся-вся округа удивляется, глядя, как равнодушна Корова, в которую влюблён страшный и ужасный Крокодил. Но влюблённые не замечают не только часов – они вообще ничего вокруг себя не видят. И он был счастлив тем, что она позволяла себя любить и дарила ему вдохновение.

А потом наступила осень, и однажды Крокодил не смог собрать букет для любимой. Он пришёл к дубу на свидание с Коровой без цветов и увидел, что вся листва, повинуясь законам природы, опала с их дерева. И тогда, дождавшись свою возлюбленную, Крокодил прыгнул на одну из веток и обратился зелёным листочком. Последний кадр мультфильма: красивые глаза Коровы и грустная одинокая слеза в пол-экрана.

Вот такая ассоциация у меня возникла при воспоминании о той маленькой истории, которая стала основой ещё одной «байки о Смогуле».

Дело было так. Наша концертная бригада прикатила на Севера, чтобы спеть и станцевать для тружеников то ли Архангельска, то ли Северодвинска. И перед концертом приходит ко мне за кулисы один из наших исполнителей и молвит:

– Слава, меня клеит очень крутая тёлка: хочет меня выкрасть на ночь.

– А я тут при чём?

– Да просто ситуация нетипичная, странная. Она уже второй раз приходит ко мне и говорит, что конкретно запала.

Я ещё раз спрашиваю:

– А я-то тут при чём?

– Дело в том, что она – девушка, по её выражению, местного бандюгана…

– Так это ж нас всех потом вырежут! Она хоть стоит того?

– Ещё как. Так вот… Ейный хахаль по делам службы…

– Нравится мне твоё «по делам службы»…

– Не перебивай. Короче, «крёстный отец» уехал, но оставил какую-то шмару присматривать за моей красавицей.

– И?

– В общем, нужен кто-то, кто отвлечёт бодигардшу на всю ночь.

– И что, ты предлагаешь на эту роль меня? Так я не согласен разбрасываться своим телом!

– Нет, я как раз тебя не имел в виду.

– А охранница-то хоть ничего?

– Как тебе сказать?.. Чемпионка по боям без правил среди женщин.

– Понято… – с невразумительной интонацией ответил я. – А тебе это точно необходимо?

– Знаешь, это разукрасило бы мою однообразную гастрольную жизнь. Вот я и подумал: что, если Шурика попросить?

– И как же ты свою просьбу мотивируешь?

– Ну, что-нибудь наплету про понятия дружбы и про незабываемый шанс глубже узнать быт и уклад жизни народов Севера.

Неожиданно Смогул согласился. Наш д’Артаньян удалился в нумера со своей Миледи, а Смогул с бутылкой чего-то весёлого и килограммом яблок поднялся к себе со своей Эсмеральдой. Коллектив был в смятении и предвкушении завтрашнего «Декамерона».