Птицы Великого леса

Бездумно она касалась кончиками пальцев своих губ, водила по щекам и шее, перебирала распущенные волосы. Её кожа ещё горела от прикосновений князя, но она улыбалась, вспоминая чужие поцелуи.

Лицо её скривилось. Дара закрыла себе рот рукой, сдерживая всхлип. Слёзы пришли так же внезапно, как глупая радость.

Она соскользнула с постели, нашла в темноте на полу сначала рубаху, потом шубу, оделась и осторожно, на цыпочках прокралась к двери. Она побоялась обуваться, пошла босиком, чтобы не стучать каблуками по деревянным полам.

Третьяк поднял голову, но Дара шикнула:

– Спи.

Если холоп и хотел спросить, куда она идёт, то побоялся госпожи княжеской ведьмы.

Она спустилась по лестнице к самым кухням, где в дальнем крыле спали дворовые.

Только в самую первую ночь Милош остался в их избе, а на следующее утро ушёл совсем рано, когда только-только запели первые петухи. Веся изводилась весь день, гадая, куда он пропал, сбегала к Горице и узнала, что он пришёл к названой матери.

Дара остановилась напротив двери, что вела к спальне слуг, замерла в нерешительности.

Как мог Милош спать там, со всеми остальными? Разве не привык он к мягким перинам и чистым простыням? Разве не брезговал всем бедным и простым? Но, видимо, он и на это был согласен, лишь бы находиться подальше от неё.

Дара прислонилась к стене, не в силах сдвинуться с места. Глупая девчонка! Её гнали прочь, а она бежала следом, как верная собачонка. Больше всего на свете Дара хотела действительно уйти, но она осталась на месте.

И дверь приоткрылась. Пригнув голову, через низкий проём прошёл Милош. Дара удивилась только на мгновение. Она откуда-то знала, что он непременно придёт.

Милош тихо прикрыл за собой дверь, встал у соседней стены, так же прислонился к ней спиной.

Они молчали. Было темно, лишь вдалеке, там, где стояли стражники на посту, горела лучина, но её света не хватило бы, чтобы разглядеть даже собственные пальцы. Белели размытые пятна: широкая рубаха, светлые волосы, бледное лицо.

Дара подняла воротник шубы, прикрыла глаза, не решаясь долго смотреть на Милоша.

– Ты очень ярко горишь, – произнёс он. – Я не смог заснуть.

– Из-за огня? – недоверчиво спросила Дара.

– Нет.

Хорошо, что он не спросил, зачем она пришла. Это было и без слов ясно.

Стыд сжимал горло. Дара сделала шаг, такой неловкий и нерешительный, что со стороны могло показаться, что она оступилась на ровном месте.

– Нам необязательно быть врагами, – раздался тихий голос Милоша.

– Мы не враги, не бойся.

Он оказался рядом, в густом ворохе мехов нашёл её руку, приподнял, поднёс к своей груди. Пальцы его тёплые, но не горячие, держали девичью ладонь очень осторожно.

Они стояли так немыслимо долго. Дара потеряла счёт времени.

– Я… – начал Милош, но так и не закончил.

– Я не хотела.

Ни проклятия, ни ненависти, ни пожара, ни своих чувств.

– Я тоже.

Дара вынула руку из его ладоней, спрятала снова под шубой.

– Послезавтра свадьба Веси. Она, наверное, будет рада тебя видеть.

– Я приду.

– Спокойной ночи.

– Доброй ночи, – отозвался Милош.

Она подняла с пола сапоги и так же босиком, не оборачивалась, пошла назад к княжеским покоям.

Наутро Милош снова был Милошем, и Дара тоже стала собой. Они встретились на совете у Ярополка.

Яркое солнце заглядывало через приоткрытые окна, слепило, и Дара щурилась. Она хотела бы спрятаться в самом незаметном углу, но её усадили посередине, прямо напротив окон, слева от неё расположился боярин Святослав, справа один из княжеских воевод, имя которого Дара не помнила. Милош сидел у самой двери, и все в совете от любопытства посворачивали шеи, пытаясь его разглядеть.

Снежный князь единственный остался стоять на ногах возле кресла, на котором сидел ссутулившийся Чернек. Высокий, статный Ярополк притягивал взгляды всех собравшихся и говорил с лисецким правителем, глядя на него сверху вниз.

– Князь Чернек, знаю, ты опасаешься, что Лисецк падёт следом за Нижей. Но я обещаю тебе и всей Ратиславии, что буду защищать наши земли. Здесь, в Лисецке, я соберу отряд чародеев. Он пойдёт вместе с остальным ополчением против войска Дузукалана.

Чернек оставался бледен и на первый взгляд спокоен. Он больше не свирепел, как на суде, но Дара видела, с какой злобой сверкали его глаза.

– Я предупреждал тебя о Рдзении и Лойтурии, Ярополк. Предупрежу и ещё раз. Холодная Гора не оставит это просто так.

– В Совине сменился ландмейстер Охотников, а предыдущего казнили. Лойтурцы и рдзенцы теперь грызутся за власть и вряд ли скоро договорятся, так что опасаться их пока не стоит.

– Когда-нибудь рдзенцы и лойтурцы договорятся, и тогда… – Чернек начал распаляться и, верно, продолжил бы гневную речь, но его перебил один из воевод.

– С чего бы казнили Идульфа? Его же обещали отправить на Холодную Гору.

– Северная часть Совина ушла под воду. Говорят, это ведьмы отомстили за пленённого Идульфа. Замок почти не пострадал, но на людей нападают духи Нави. Они стали опасными и безжалостными. Вся королевская семья и советники перебрались подальше на север, в Твердов.