Публикации в журнале «Нева»

Непродолжительное царствование Петра III оставило о себе память в фольклоре исключительно благодаря нелепому и смешному поведению императора, неподобающему высокому положению русского государя. Его несуразная от природы внешность выглядела еще более курьезной в прусской военной форме, в сапогах настолько высоких, что император вынужден был ходить и сидеть не сгибая колен. Большая шляпа прикрывала его маленькое и, как утверждают современники, злое лицо, которое он к тому же постоянно искажал в кривлянье. Все свое свободное время он проводил, муштруя специально выписанных для этого из Германии несчастных голштинцев. Оставшееся время проводил в пьяных застольях с немногими друзьями и в массовых оргиях с фрейлинами своей жены, супружескими обязанностями перед которой он пренебрегал практически с самого начала совместной жизни.

Даже те немногие положительные для страны указы, которые успел подписать Петр III, будучи императором, народная память связала не с его государственной мудростью, а со счастливым совпадением анекдотических обстоятельств. Так, будто бы, заранее сговорившись с друзьями, Кирилл Разумовский во время одного из застолий крикнул ближайшему собутыльнику императора страшное «слово и дело» за то, что тот якобы оскорбил государя, не выпив за его здоровье бокал до дна. Дело могло бы закончиться печально, если бы придворные не начали наперебой уговаривать императора ликвидировать Тайную канцелярию. Разгоряченный вином пьяный Петр тут же подписал манифест, заранее подготовленный его секретарем Волковым.

В аналогичной ситуации был подписан и другой манифест: «О даровании свободы и вольности всему российскому дворянству». Однажды, дабы скрыть от своей официальной любовницы Елизаветы Романовны Воронцовой, что в эту ночь он будет веселиться не с ней, а с княгиней Куракиной, Петр сказал в ее присутствии Волкову, что просит его задержаться в кабинете на всю ночь, так как к утру им двоим следует исполнить известное только им «важное дело в рассуждении благоустройства государства». Едва наступила ночь, Петр заперся с Куракиной, закрыв при этом Волкова в пустой комнате под охраной собаки. «К завтрему узаконение должно быть написано», — бросил секретарю император. Не зная намерений государя, догадливый Волков вспомнил неоднократные просьбы графа Воронцова о даровании вольности дворянству. Ничего другого не придумав, он сел и написал об этом манифест. Наутро, когда его выпустили из заключения, манифест был подписан.

В такие дни императорские апартаменты превращались в обыкновенный солдатский бордель. Однажды, желая проявить особенную милость к посланнику прусского короля, Петр Федорович решил, что тот «должен пользоваться благосклонностью всех молодых женщин» его двора. Он запирал посланника с ними в комнатах, а сам с обнаженной шпагой становился на караул у дверей. Когда в такое ответственное время к нему приходили с делами, он искренне возмущался: «Вы видите, что я солдат!»

Отношения Петра III со своей супругой Екатериной Алексеевной были сложными. Они не любили друг друга. Если верить слухам, распространявшимся тогда в Петербурге, Петр Федорович, едва вступив на престол, начал строительство в Шлиссельбургской крепости кирпичного одноэтажного дома из одиннадцати комнат, куда якобы собирался заточить жену. И хотя постройка возводилась в тайне и с «великим поспешанием», Петр III не успел. 28 июня 1762 года при поддержке гвардейских полков Екатерина объявила себя правящей императрицей. Низложенный Петр III был арестован и доставлен в Ропшу. Через несколько дней во время обеда будто бы произошла драка бывшего императора с пьяными охранниками, во время которой Петр Федорович, согласно распространившейся в народе молве, был убит обыкновенной столовой вилкой. По официальному заявлению дворцового ведомства, смерть императора наступила внезапно «от геморроидальных колик».

Тело покойного в простом наряде голштинского офицера три дня показывали народу. Вскоре всех солдат, некогда специально выписанных из Голштинии, посадили на корабли и отправили на родину. Но в море их настигла жестокая буря, и многие утонули. Оставшиеся в живых спасались на прибрежных скалах, и пока кронштадтский губернатор переписывался с Петербургом и запрашивал, можно ли им оказать помощь, все они погибли.

Тем временем в народе заговорили о чудесном спасении Петра III. Одну из легенд приводит историк А. С. Мыльников: «Когда государь умер, в тогдашнее время при погребении государыня не была, а оной отпущен и ныне жив у римского папы в прикрытии, потом-де он оттуда вошел в Россию, набравши партию». А когда, продолжает легенда, осматривали гроб, то нашли в нем вместо императора «восковую статую». Через одиннадцать лет, как об этом «вспомнил» Гавриил Романович Державин, на свадьбе Павла Петровича, во время поздравлений Екатерины II в адрес новобрачных, вдруг появился и уселся за стол оживший отец великого князя, умерший более десяти лет тому назад император Петр III.