Публикации в журнале «Нева»

По ступеням эскалатора
Опускаешься во власть
Жерла дремлющего кратера,
Как Иона в рыбью пасть.
Как и он в китово чрево,
Отправляешься туда
Жертвой дьявольского гнева
Или божьего суда.
Будто, строгие, как судьи,
В назиданье ли, в укор
Кто-то метит наши судьбы
И выносит приговор.
А в мозгу клокочет глухо:
Буду быть или не быть,
Или выплюнут из брюха,
Иль хотят переварить.
Этот выбор небогатый —
Выбирай одно из двух.
Только встречный эскалатор
Успокаивает дух.
Только он дарит надежду
На желательный ответ.
Не застрять бы только между,
Между да и между нет. *

В прежние времена на месте наземного павильона более двухсот лет стояла церковь Успения Пресвятой Богородицы, известная в городе как «Спас на Сенной» или «Сенной Спас». Храм был построен в 1753–1756 годах по проекту выдающихся архитекторов Б. Ф. Растрелли и А. В. Квасова. В 1961 году его взорвали. Старожилы рассказывают, будто перед взрывом в небе над храмом можно было увидеть некое подобие крестов. Было ли это предупреждением, сказать трудно, но именно с тех пор место это в народе считалось «нечистым». Заговорили о «дурной» энергетике всей площади. И как в воду глядели. 10 июня 1999 года в 19 часов 40 минут, в момент наибольшего скопления людей, рухнул козырек станции метро. По официальным данным, семь человек погибли. Многие были ранены. Свидетели утверждают, что падение козырька сопровождалось какой-то мистикой. Создавалось впечатление, что на козырек кто-то «надавил сверху». Кто? И за что? И люди вслушивались в комментарии знатоков: «Вестибюль станции метро углом заходит как раз на фундамент порушенной церкви».

В дальнейшем козырек вообще не был восстановлен, и станцию прозвали «Бескозырка» — печальное напоминание о тех трагических событиях.

Возвращаясь к непосредственной теме нашего очерка, остается добавить, что благодаря последовательным отказам в реализации проектов надземного метро не претерпел резких изменений и шумовой фон города, который мог бы быть в десятки, а то и в сотни раз превышен от грохота поездов над головами прохожих.

8

Последним нереализованным проектом, вызвавшим бурную реакцию общественности, доходившую порой до нешуточных громких скандалов и яростных перепалок между его сторонниками и противниками, стал проект строительства башни «Охта-центра» или «Газпром-сити» на правом берегу Невы. Его еще не начинали строить, по сути, еще не было даже окончательного проекта, а Петербург уже разделился на две части. Одна из них решительно выступила за строительство нового здания, другая столь же решительно — против. Как это обычно бывает, и те и другие апеллировали к традициям. В городском фольклоре они приобрели убийственные прозвища: «Башенные» и «Безбашенные».

Уже на стадии предпроектного концептуального предложения, победившего в международном конкурсе эскиз-проектов, башня Газпрома обросла таким количеством фольклора, которому мог бы позавидовать любой другой городской объект. Как только его не называли в народе: «Газоскреб», «Газофаллос», «Огурец», «Смольный недоскреб», «Гвоздь в одном месте» и, что уж совсем неожиданно, «Минарет». Были и другие прозвища, более примирительные и нейтрально окрашенные: «Вавилонская башня», «Охтинская свеча».

Происхождение каждого из этих микротопонимов, несмотря на кажущийся спонтанный, внезапный характер их возникновения, на самом деле обусловлено давней петербургской фольклорной традицией. В «Газоскребе», как бы об этом не думали защитники пресловутой «небесной линии», отразилась потаенная мечта петербуржцев о высотном строительстве. В 1930-х годах ленинградский писательский кооператив начал надстройку отданного в распоряжение литераторов дома на канале Грибоедова, 9, принадлежавшего в дореволюционном прошлом певчим царской придворной Певческой капеллы. В народе поговаривали, что это будет самый высокий дом в Ленинграде. Однако все ограничилось надстройкой всего лишь одного дополнительного этажа. По окончании строительства разочарованные ленинградцы прозвали дом «Недоскребом».