Публикации в журнале «Нева»

С переездом на Театральную улицу в поведении юных воспитанниц ничего не изменилось. Гвардейцы под видом полотеров, печников и других служителей проникали в будуары девиц и оставались там на ночь. Летом они просто влезали в окна, которые балерины оставляли открытыми. Прижитые дети впоследствии становились воспитанниками Театральной школы. Театральную улицу в Петербурге открыто называли «Улицей любви».

Сохранилось полулегендарное свидетельство, как Пушкин в молодости, еще в то время, когда училище находилось на Екатерининском канале, «живописно забрасывая полу модного плаща за плечо», не раз прохаживался по противоположной стороне канала, стараясь обратить на себя внимание мелькавших за окнами театральной школы полувоздушных теней танцорок, как в то время называли балерин.

В пушкинское время воспитанницы Театрального училища не раз становились причиной громких скандалов, заканчивавшихся порою смертельными поединками на полях чести, как высокопарно называли тогда глухие площадки на окраинах города, на которых с пистолетами в руках сходились непримиримые дуэлянты. Осенью 1817 года в Петербурге состоялась самая громкая дуэль, известная в истории как четверная, или «квадратная». В ней участвовали известный бретер и завзятый театрал А. И. Якубович, штаб-ротмистр кавалергардского полка В. А. Шереметев, поэт и композитор А. С. Грибоедов и приятель Грибоедова, камер-юнкер, граф А. П. Завадовский.

Виновницей драматической дуэли стала премьерша петербургского балета Евдокия Истомина. Шереметев был гражданским мужем Истоминой. Однажды они поссорились, и Истомина уехала от него. В это время ее случайно увидел Грибоедов и пригласил пить чай к Завадовскому. На следующий день Шереметев и Истомина помирились, и она призналась, что накануне была у Завадовского. Тот немедленно вызвал Шереметева на дуэль. А приятель последнего Якубович, узнав о двусмысленной роли во всей этой истории Грибоедова, также вызвал на дуэль и того. Поединок между Завадовским и Шереметевым, в результате которого последний был смертельно ранен, состоялся тогда же. Дуэль между Якубовичем и Грибоедовым пришлось отложить. Но и она состоялась. Только произошло это через два года в Тифлисе. Таковы были нравы гвардейской и великосветской молодежи. Излишне говорить, что все участники этой любовной истории были его хорошими знакомыми.

Другой скандал разразился в связи с похищением воспитанницы училища Софьи Кох, приглянувшейся корнету лейб-гвардии Гусарского полка А. Е. Вяземскому. Впрочем, девушка сама согласилась на побег. Похищение наделало в Петербурге много шуму. В городском фольклоре сохранились на эту тему многочисленные народные куплеты, два из которых мы приводим:

Мне рассказывал квартальный,
Как из Школы театральной
Убежала Кох.
В это время без Кохицы
Все за ужином девицы
Кушали горох.
Но все, сколько ни гадали,
От прислуг одно узнали
Под конец угроз —
То же, что сказал квартальный,
Кох из школы Театральной
Вяземский увез.

В 1804 году руководителем балетным отделением Петербургского театрального училища при Императорских театрах стал Шарль Дидло. Дидло был одним из крупнейших французских хореографов конца XVIII — начала XIX века. Он родился в Стокгольме в семье балетмейстера. Учился в Париже. Первый балет сочинил в 14 лет. Первую собственную постановку балета осуществил в Лондоне. В 1801 году по приглашению директора Императорских театров Н. Б. Юсупова приехал в Петербург.

В Петербурге Дидло поставил 50 балетов, к абсолютному большинству из которых сам придумывал оформление и костюмы. Кстати, именно он впервые отменил парики у актеров на сцене и ввел в балетный обиход трико телесного цвета. Название этого балетного костюма произошло от фамилии чулочного мастера Трико, которому Дидло их специально заказал. По мнению современников, это выглядело чуть ли не революцией в хореографии. Дидло был подлинным новатором танца. Так, одним из его нововведений был танец на пуантах.

Дидло жил на собственной даче на берегу реки Карповки. Он любил принимать гостей. В разное время на его даче перебывали все петербургские и заезжие знаменитости. Здесь же Дидло проводил занятия со своими ученицами. Характер его был сложным, и, как утверждали многие, он был «легок на ногу и тяжел на руку». Вместе с лестным прозвищем Байрон Балета, которым его щедро осыпали газетчики, для балетных он был и Грозным, и Крепостником. По воспоминаниям актера В. А. Каратыгина, «синяки часто служили знаками отличия будущих танцоров».