Публицистика 1987 - 2003 годов

Удивительным выглядит начало боевого пути будущего трижды Героя Советского Союза Александра Покрышкина: за первые 10 труднейших дней войны он сбил 7 самолетов врага, в том числе — 4 «мессершмитта». Эта цифра малоизвестна, несмотря на то, что о Покрышкине написано множество книг. Но к ней легко прийти, если внимательно вчитаться в последнюю его книгу воспоминаний «Познай себя в бою». Эти сбитые в первые дни войны 7 вражеских самолетов, похоже, не были ему засчитаны, т.к. они упали на вражеской территории и подтверждений с земли не было. А еще потому, видимо, что в первый день войны он сбил свой малознакомый ему самолет Су-2 и был на пороге трибунала. Только последующие его успехи спасли его от сурового наказания. Самое удивительное в боевой биографии А. Покрышкина то, что он вступил в войну, не имея никакого боевого опыта. За плечами у него было лишь неуемное стремление летать, значок ГТО I (высшей) ступени, авиашкола техников, летное училище, выбранная навсегда профессия летчика и хорошо освоенный новый самолет МиГ-3. Найдется ли в истории авиации еще подобный летчик, который, начав воевать в труднейших условиях превосходства врага в воздухе, стал сбивать почти каждый день по самолету противника? Немецкий ас № 2 Баркхорн (301 победа), до того как сбил первый советский самолет, совершил 120 боевых вылетов безрезультатно. Знаменитый Эрих Хартман за первые 110 боевых вылетов на Восточном фронте добился всего лишь 8 побед.

Стоит сравнить тактику воздушного боя Хартмана и Покрышкина. Хартман так пишет о своей тактике (цитируем его рассказ из книги «Асы люфтваффе»): «...меня никогда не заботили проблемы воздушного боя. Я просто никогда не ввязывался в поединок с русскими. Моей тактикой была внезапность. Забраться повыше и, по возможности, зайти со стороны солнца... Девяносто процентов моих атак были внезапными... Отстрелявшись, немедленно уходи в сторону и выходи из боя... думай теперь только о том, как унести ноги».

Теперь послушаем, что рассказывал о первом воздушном бое 23 июня 1941 года Александр Покрышкин [16], получивший тогда задание разведать наличие переправ на реке Прут: «К Пруту наша пара подошла со стороны утреннего солнца... Пара уже делает разворот вдоль восточного берега... Вижу, что западнее нас барражируют немецкие истребители. Три на нашей высоте, а два — выше, в стороне. Покачиванием самолета с крыла на крыло предупреждаю Семенова (ведомый) о воздушном противнике. Он мой сигнал понял. Невольно идем, не изменяя курса, навстречу «мессершмиттам», готовые сразиться, хотя их пять, а нас только двое. Я так ждал этой схватки с врагом, что кроме нее ни о чем не думал. Сближаемся. Всплыло в памяти твердое предупреждение Иванова (командир полка): «В бой не вступать. Главное — разведка!» Развернулись на север вдоль Прута. Но «мессеры» нас уже обнаружили и устремились вдогон. Оглядываюсь — вражеские истребители все ближе. Надо принимать бой, а то собьют как куропаток... Действую как на учении, быстро, но без суеты. Уменьшаю шаг винта, даю сектор газа мотора на форсированный режим работы. Энергичным разворотом устремляюсь на встречу с противником. Семенов рядом, и мы парой идем в лобовую атаку. В прицеле у меня средний самолет тройки противника... Проходят секунды, и я открываю огонь. Встречные трассы протянулись и к нам. Чуть не врезавшись в Ме-109, проскакиваю вплотную под ним и энергично перевожу свой самолет в вертикальную горку. В верхней точке сваливаю «МиГа» на правое крыло и ищу правее себя проскочившую под нами тройку «мессершмиттов». Я был твердо уверен, что она после лобовой атаки пойдет левым боевым разворотом. Так в действительности и получилось. Вот они, ниже и впереди меня. Привычка к левым разворотам у немецких летчиков подтвердилась. Тут же, не теряя ни секунды, ловлю в прицел ведущего тройки. Только успел прицелиться, как правее крыла моего самолета проносится трасса: подоспела верхняя пара Ме-109... Ситуация складывается не в нашу пользу. Делаю снова рывок вверх. Темно в глазах от перегрузки. В верхней точке горки зрение снова восстанавливается. Уверенный, что преследовавшая меня пара Ме-109 не могла создать такую перегрузку и находится где-то впереди и ниже, поворачиваю самолет вокруг вертикальной оси и вижу «мессеров» там, где и предполагал. Сейчас надо атаковать. Но в это время поймал взглядом самолет Семенова. Он ниже меня... Что с ним? Почему белые хлопья дыма за хвостом? Его атакует тройка «мессеров». «Подбили и сейчас зажгут», — мелькнула мысль, и, прекратив преследование пары, перевожу свой самолет в вертикальное пикирование на тройку Ме-109... Из-за большой скорости и просадки самолета на выходе из пикирования я оказался ниже Ме-109. Делаю горку. Вот он, самолет врага. В упор даю очередь по «животу», потом вторую... Из чрева «мессера» вырвалось пламя. С трудом вывернул самолет и продолжал вести бой. Один против четырех».