Публицистика 1987 - 2003 годов

В книге есть еще нечто такое, на чем стоит остановиться особо. В середине издания неожиданно для читающего возникают вдруг четыре страницы под заголовком «Постскриптум», не обозначенном в оглавлении. На этих страницах немного философии о взглядах Геродота на историю вообще и... самое главное — отрицание всей неправды других страниц книги «Расстрелянные маршалы». Читаем в «Постскриптуме»: «Сначала они были героями гражданской войны, потом стали контрреволюционерами, разумеется, не было юридически оформленного договора, не выдавались членские билеты, не составлялись списки, не было написано программы действий. Но оппозиция была. Велись разговоры о необходимости «убрать» Сталина и его единомышленников. По советским законам того времени это был криминал... Оппозиционеры превратились в преступников и ликвидированы по законам того времени». Далее: «Пришли новые времена, совершилась контрреволюция, реставрирован капитализм, «враги народа» стремились к этой же цели и превратились теперь в «героев народа». Они реабилитированы, потому что их цели совпадают с идеями и делами «демократов», ликвидирован Советский Союз, все ненавистные, тем и другим, советские порядки...» Далее еще очень важное: «Нигде ни один из обвиняемых не сказал об избиениях и пытках. Тухачевского просто не успели пытать, он признал себя руководителем заговора на первом же допросе. Его не били, а предъявили все обличающие его документы, сделали три очные ставки — с Фельдманом, Путной и Примаковым. И потом по его требованию свели (в этот же день) еще с двумя подельниками, и во второй половине дня Тухачевский собственноручно написал признание своей вины и перечислил имена более сорока участников его заговора».

Из показаний Крестинского на процессе «правотроцкистского антисоветского блока», приведенных в «Постскриптуме»: «...В этот центр («контактный центр») после ряда арестов входили в 1937 году: Розенгольц ия — от троцкистов, Рудзутак и Ягода — от правых, Тухачевский и Гамарник — от военных... В этот период (1936 год) начался постепенный разгром контрреволюционных сил... Тухачевский начал бояться, что если дело будет оттягиваться, то оно вообще сорвется. Поэтому он поставил вопрос об ускорении контрреволюционного выступления... Я запросил письмом через Бессонова мнение Троцкого и получил от него ответ положительного характера».

Все приведенное выше убеждает в том, что одним из самых главных (если не самый главный) виновников массовости репрессий среди комсостава Красной Армии в 1937-м и последующих годах был Тухачевский. Дирижировал же всем, связанным с военным заговором, действительным или мнимым, а главное — линией на оговоры как можно большего количества людей, Троцкий.

В конце «Постскриптума» его автором (или — авторами) делается вывод: «В общем, рано еще ставить точку в оценке репрессий. Мадам история может еще не раз сменить наряды».

Создается впечатление, будто «Постскриптум» включен в книгу Карпова помимо его воли. Ведь в нем отрицается весь бред о репрессиях 1937 года, написанный в этой же книге. Впрочем, если «Постскриптум» принадлежит все же перу самого автора, то это послесловие, видимо, надо рассматривать как покаяние В.В.Карпова за ту  неправду, которая была написана им ранее: и о репрессиях в советское время, и о Сталине.

ФАЛЬСИФИКАТОРЫ ИСТОРИИ ПОСЯГАЮТ НА ПРОХОРОВСКОЕ ПОЛЕ

Смоленское издательство «Русич» в 1999 году переиздало при участии белорусского ООО «Харвет» мемуары известного гитлеровского фельдмаршала Манштейна «Утерянные победы» [40]. (Впервые перевод этих мемуаров был сделан Воениздатом МО СССР в 1957 г.). Книга, бесспорно, интересна для тех, кто кропотливо изучает историю Великой Отечественной войны. То первое ее издание на русском языке сейчас практически невозможно найти. Нынешнее переиздание (ответственный редактор А.А. Жеребилов) имеет особенность: в книгу перед предисловием западногерманского издательства 1957 года и предисловием автора включено новое предисловие некоего Б.В. Соколова под названием «Лучший оперативный ум вермахта». В новоявленном предисловии наряду с интригующей информацией о готовившемся в июле 1941 года советском упреждающем ударе имеется явная антисоветская конъюнктура и тенденциозность.