Публицистика

С одной стороны такие настроения витают в воздухе, особенно в контрэлите (патриотической оппозиции). Ведь если честно, то 90 % антизападного и антиамериканского пафоса оппозиции происходят от осознания простенькой мысли, что Запад нас грабит (и это верно). Так раб ненавидит конкретного рабовладельца, но отнюдь не рабство. И мечтает, чтобы роли переменились. То есть уже "Великая Россия" (как эффективная корпорация) должна занять в мире ключевые позиции, прижав к ногтю всех возможных конкурентов. Положа руку на сердце, глубокомысленные рассуждения оппозиционных теоретиков об "особом пути России", "соборности" и традициях в подавляющем большинстве случаев неискренни, просто форма камуфляжа.

Подразумевается, что, сокрушив Запад, мы просто займем его место в мире. Лично я бы и не против, но имеются серьезные препятствия, ставящие под сомнение возможность реализации данного сценария. Корпоративный вариант мобилизационного проекта требует СОЗНАТЕЛЬНОЙ готовности российской элиты к самоограничению. А она к этому совершенно не готова. Не только та компрадорская, что находится ныне у власти (с ней все ясно), но и оппозиционная ей. Писали же умные люди, что знаменитый советский коллективизм и не менее знаменитая российская общинность имеют вынужденную природу. То есть на самом-то деле мы большей частью махровые индивидуалисты (если не анархисты), но реалии исторического бытия вынуждают нас действовать сообща. Это вопрос выживания! На уровне этнических стереотипов закрепилось, что для компенсации этого самого индивидуализма стране необходима жесткая центральная власть. Большая часть населения принимает это на подсознательном уровне, но у элиты свои резоны. Любые поползновения на ограничение элитных "свобод" будут однозначно встречены в штыки. А о сознательном самоограничении собственных аппетитов речи вообще не идет. В тех конкретных моделях, которые оппозиционная теоретическая мысль предлагает для реализации "корпоративной" мобилизации ни о каких "самоограничениях" даже не упоминается. Они строятся на перераспределении нефтяной (и прочих подобных) рент, и сосредоточении "освободившихся" ресурсов в "наукоемких" областях. Плюс к тому пробуждение низовой экономической субъектности. Плюс налоговые льготы и прочие преференции разработчикам перспективных технологий (чтобы не сбегали за бугор) и так далее. В общем, российская контрэлита (большей частью бывшие или действующие научные работники и управленцы среднего звена) рассчитывает на "достойную" жизнь без особых усилий и жертв со своей стороны. Утопия всё это, я вам скажу.

Если по уму, то все вышеперечисленное следовало делать вместо горбачевской перестройки: когда наша наука действительно была на уровне, когда была работающая экономика, система образования, когда была мощная армия, когда мы были серьезным геополитическим игроком. А теперь извините, поезд ушел! Из глубокой компрадорско-сырьевой потенциальной ямы такими методами не выскочишь. Чтобы элита осознала необходимость самоограничений и упорной кропотливой работы она должна потерять ВСЕ (или и не иметь его вовсе). Как, например, потеряли все разгромленные в своё время Япония с Германией. У них-то ведь не было нефтеносных районов. В этом плане наши минеральные и прочие подобные богатства — сущее проклятие. Пока по трубам исправно течет нефть и газ, трудно рассчитывать, что до элиты "дойдет". Даже в том случае если оппозиции и удастся прийти к власти, то в рамках "корпоративной" модели она в рекордные сроки сама переродится в очередных нефтяных олигархов. Это самый простой и легкий путь к комфортной жизни без особых ограничений и реализации собственной "экономической субъектности". Другой серьезной проблемой является то, что с корпоративной этикой у нас тоже не очень. В том смысле, что работать в команде русские не умеют. Естественным путем корпоративная этика возникает из феодализма. Это вырожденный до неузнаваемости вариант вассалитета. Причем возникает он не всегда, а только при определенном стечении обстоятельств. Когда феодальное государство найдет возможность на постоянной основе получать ресурсы извне. То есть речь идет не о разовых грабежах соседей, а о постоянно действующем факторе. Вот тогда-то и формируются соответствующие поведенческие стереотипы.

Если возможности получать ресурсы извне нет, то корпоративная этика просто не может возникнуть. Если же перед феодальным государством встает серьезный исторический вызов, или требуется концентрация ресурсов для реализации некого масштабного проекта (китайская стена, общенациональная ирригационная система), но рассчитывать можно только на собственные ресурсы, то развитие идет по солидарной модели. А это подразумевает совершенно иной набор поведенческих стереотипов. Московское государство создавалось по солидарной схеме, отсюда и соответствующие коллизии. Сомневаюсь, что можно изменить эти стереотипы без серьезных и длительных усилий. Разве только снова вернуться в феодализм, а уже оттуда попробовать еще раз. А оно нам надо?