Пучина

И поначалу в ответ ему была тишина, но чем дольше Вингри стоял у озера и смотрел на эти чудовищные статуи, тем отчётливее в его голове звучали голоса. Они говорили на непонятном, певучем языке, столь противным и тлетворным, что у него сразу же разболелась голова. Эти голоса смеялись над ним. Их мерзкое хихиканье набатом отдавалось в ушах. Это было в высшей мере ужасно, а потому Вингри убежал от водоёма в ужасе и страхе, ни разу не оглянувшись назад. А сзади все эти статуи повернулись к нему и их выпученные рыбьи глаза внимательно смотрели ему в спину. Они продолжали хихикать и говорить что-то на своём, но Вингри уже не обращал на это внимания. Он бежал сломя голову сквозь кусты и прочие заросли, совершенно забыв про отметки на деревьях. Но отточенное чутьё вывело его к шалашу. В это время день как раз подходил к концу, а потому он развёл долгий костёр и сразу же улёгся спать, чтобы забыть всё это. Но даже во сне, глубоком и тревожном, он слышал хихиканье забытых идолов. Они смотрели на него своими рыбьими глазами, в которых читалось что-то забытое, что-то потустороннее. Во сне он кричал, ворочался на месте, рвал волосы у себя на голове, но это тёмный шёпот слышался всё отчётливее и отчётливее, он проникал в саму душу морехода; от него не было спасения.

Проснулся Вингри в холодном поту. Проворчав что-то нераздельное, он пошёл умываться к морю. Но дойдя до берега, он встал как вкопанный. Его разум на мгновение отключился от того, что он увидел. А увиденное было ужасно во всех смыслах. Вингри был в крови с головы до пят. Вся его белая одежда моряка стала бардовой от засохшей крови. Сняв одежду, он принялся внимательно осматривать своё тело – видимых повреждений на нём не было, что не могло не радовать. Но железное зловоние крови, исходившее от одежды, вносило свою лепту в парадоксальность происходящего. Не трудно было догадаться, что виной всему были те идолы у озера. Этот остров таил в себе множество загадок; и чтобы выжить на нём, нужно разгадать их все – к такому выводу пришёл Вингри. А потому он быстро собрал вещи для похода и отправился вглубь леса на поиски ответов. Сначала он хотел посетить обелиск, который нашёл первым. Тот стоял на том же месте, ни капельки не изменившись. Это обрадовало Вингри. Сорвав большой лист папоротника, он принялся угольком переносить узоры с обелиска. Потратив на это с полчаса, он двинулся дальше.

Вскоре он добрался до водоёма со статуями. Они стояли всё также. Но одно изменение всё же было. На одном из изваяний верёвкой было прикреплено послание на куске бересты. Схватив его, Вингри принялся жадно читать крохотный текст. Он гласил:

“Прошло пять дней с момента кораблекрушения. Нас (Вилиема, Корта и Федерика) выбросило на восточную окраину острова. Какое-то время всё было нормально (для переживших кораблекрушение), но потом начали происходить странности. В лесу мы обнаружили непонятные обелиски, заросшие травой. Мы не придали этому никакого значение, а зря! Что началось после этого, невозможно описать. Оно не поддаётся никакой логике (хоть я в ней и не селён). Поначалу это был просто шум, затем крики. Мы были в отчаянии. Корта отправился вглубь острова, где и нашёл это место. Вернулся он благополучно. Но после его возвращения начался сущий ад. Голоса. Голоса не смолкали ни на минуту. Они сопровождали нас везде, и во сне, и наяву. Это сводило нас с ума. И вот, мы решили отправиться вглубь острова, чтобы найти ответы. Иного выбора у нас нет. Если это кто-то читает, значит, мы не вернулись. Для выживших – если идти по лесу на восток (следя за пометками на деревьях), то вы выйдете на нашу стоянку. Там вы найдёте все наши припасы и заготовку плота, которую мы начали делать втроём. Думаю, нам они ни к чему, а вам (выжившим) может спасти жизнь. На этом прощаюсь со всеми вами и с миром. Да хранят вас боги, какими бы они не были”.

Придя на место, Вингри увидел лишь хаос и разгром. Шалаши были завалены; угли из очага валялись, где попало; ловушку для воды были пусты, несмотря на недавний дождь. Всё, всё была в ужасном бардаке. Сразу становилось понятно, что отбывали парни как в последний путь и уже не надеялись вернуться живыми. Это удручающее зрелище лишь больше пошатнуло уже изрядно поношенную психику Вингри. Он уже слышал голоса, о которых говорилось в записке, а значит и ему недолго осталось до умопомешательства. Собрав всё ценное, что смог найти в разрухе, он вернулся к своему шалашу. На удивление, они оказались не так далеко, если идти напрямую. Но по какой-то причине они никак не контактировали друг с другом.