Пугачев и его сообщники. 1774 г. Том 2

В тот же день, спустя несколько часов, было публиковано жителям Пензы другое объявление от главного командира полковника Герасимова. «По именному его императорского величества высочайшему изустному повелению, – сказано в нем[742], – приказано г. Пензы со всех обложенных в подушный оклад обывателей собрать через час в армию его величества казаков 500 человек, сколько есть конных, а достальных пеших, которые обнадежены высочайшей его величества милостью, что они как лошадьми, так и прочей принадлежностью снабжены будут. А если вскорости собраны не будут, то поступлено будет по всей строгости его императорского величества гнева сожжением всего города. И по расчислению со всех положенных по г. Пензе обывателей в подушный оклад, имеет быть к собранию каждого [одного] казака с шести душ, а именно: с купечества 80, с цехов 20, с пахотных солдата пешей слободы 71, стародрагунской 60, конной 140, новодрагунской 30, черкасской 60, с пушкарей 11, с приставов 7, с канцелярских сторожей 7, с засечных сторожей 5, с воротников 2, с однодворцев 7 человек, которых и представить ко мне для свидетельства сего же числа, дабы не навести на себя паче его императорского величества высочайшего гнева».

Поручив исполнение этого распоряжения прапорщику Григорьеву, самозванный воевода Герасимов успел набрать только 200 человек, которые и были отправлены в стан самозванца. Пугачев остался недоволен столь малым набором и послал за Герасимовым, а сам тронулся в путь. Герасимов был доставлен к самозванцу тогда, когда тот был уже в 40 верстах от Пензы.

– Отчего так долго повеленные пятьсот человек не набраны? – спрашивал с криком Пугачев. – Тебя за это надобно повесить.

– Ваше величество, – говорил Герасимов, – двести человек от меня уже представлены, а остальные набираются команды моей прапорщиком.

Герасимов просил отпустить его скорее обратно, чтобы успеть набрать и отправить остальных[743]. Пугачев согласился, и мнимый воевода возвратился в Пензу, а на следующий день вступил в город настигавший толпу самозванца отряд графа Меллина. Вслед за тем, 5 августа, вступил в Пензу подполковник Муфель[744]с 24-й легкой полевой командой и пензенским уланским корпусом. Пользуясь прибытием этого отряда, граф Меллин назначил секретаря Андреева воеводой города, поручил ему приведение всего в порядок и, несмотря на то что со дня своего выступления не имел ни одной дневки и делал форсированные марши от 40 до 80 верст в сутки, в тот же день выступил далее[745].

Оставшийся в Пензе подполковник Муфель очутился среди страшного разрушения и почти поголовного восстания. В то время в Саранском и Пензенском уездах казенных крестьян было мало, и почти все принадлежали помещикам. «Кто только мог сесть на коня, – говорит Рунич в своих записках, – и идти добрыми шагами пешком, с косами, пиками и всякого рода дубинами, присоединились к пугачевской армии». Селения оказались пусты, в них встречались только одни престарелые и женщины. В самое лучшее для жатвы время тучные поля остались необработанными; скот скитался без присмотра, топтал поля и луга; множество лошадей, измученных и с окровавленными ранами, брошенных как пугачевцами, так и преследующими их отрядами, устилали дорогу и бродили по пашням.