Пулемет для витязя

– И это, поверь мне, далеко не единственное полезное качество твоей новоприобретенной конечности.

– В любом случае переводить все твои чудные слова на нормальную человечью речь она не может.

Прок сузил глаза в хитром прищуре, отчего кожа вокруг них собралась в паутину глубоких морщин. Прибавь к этому залысину на черепе – и чем не печеное яблоко?

– Это, наверное, единственное, чего она не умеет, – натянуто улыбнулся купец.

– В каком смысле?

– Пойдем, покажу.

Гильдиец, уперев кулаки в колени и натужно прикрякнув, поднялся со своей белой табуретки и направился к двери. Пока Тверд валялся в отключке, пялясь в разверзшуюся перед его глазами темноту, Прок успел сменить бледный балахон на привычную гладкую броню, тускло отливающую черным матовым блеском. Только сейчас Тверд косился на нее с опаской. Помнил огненный вихрь, взметнувшийся над киевским обозом, который вызвали такие же точно латы, всего лишь нацепленные не на то тело.

Он уже не был привязан. Мало того, гильдиец даже успел куда-то спрятать странные прозрачные кишки, что накачивали какими-то жидкостями его вены. И залепил узенькими липкими полосками ранки от многочисленных иголок.

Привстав и опустив ноги на прохладные плитки пола, Тверд с трудом проглотил подступившую к горлу тошноту и сделал глубокий вдох, пытаясь справиться с дурнотным головокружением. Когда снова разлепил веки – комната поплыла перед глазами, будто он был в стельку пьян. Но не казать же слабость перед этим плешивым зубоскалом? Стиснув зубы, он поднялся на ноги. И тут же пошатнулся, едва не рухнув во весь рост на тот самый белый стул. Едва успел ухватиться за блестящую белую коробку со светящейся выемкой внутри. Выемка эта, скорее всего, предназначалась для того, чтобы совать туда руку. По крайней мере, три рисунка на верхней панели говорили именно об этом. На первом изображена протянутая вперед кисть, под которой набухла капля. Скорее всего, капля крови. Второй показывал, как такую пораненную руку нужно сунуть в эту самую коробку, а на третьем довольная и вполне целая пятерня весело оттопыривалась здоровыми пальцами. Судя по всему, именно туда запихал Твердову шуйцу гильдиец, когда закончил свое над ней издевательство. Потому, видать, все раны на ней так чудно и быстро заросли.

– Ох, да, – воскликнул Прок, шумно хлопая своей целой и невредимой ладонью по залысине и подбегая к еле стоящему на ногах Тверду. – Совсем забыл. Последствия анестезии. После нее похмелье особенно убийственное. Всегда. Но это не страшно. Пройдет, как и любое другое похмелье. Давай, опирайся на мое плечо, покуда, вон, на шкаф стеклянный не свалился.

– А на хрен он нужен – стеклянный? – проглотив еще один тошнотный комок в горле, выдавил из себя кентарх.

– Хрен его знает. Почему-то так положено. Медицина, – добавил он значимо, как будто это чудное слово и впрямь могло что-то кому-то объяснить.

Ковыляя в четыре ноги, они вышли за дверь. Открылась она без шума, отъехав в сторону и утонув в стене. Сама. Тверд сглотнул.

– По-моему, она не из дерева сработана, – кивнул он на пустой проем, отвечая на вопросительный взгляд Прока.

– Дверь, что ли? То есть то, что все остальное здесь вовсе не деревянное, не так сильно смутило?

Тверд бросил беглый взгляд вокруг, будто бы желая убедиться в справедливости Проковых слов. Лучше бы этого не делал. В глазах от этого движения снова все поплыло.

Не дождавшись ответа, купец вытащил его в коридор. Прямой светлый ход словно вырубили в белой скале. Освещали его такие же точно лампы, что горели в давешней гильдийской пыточной. Причем ровно гудели они и на стенах, и на потолке. Утыкался коридор обоими концами в две двери. Одна – точь-в-точь как та, что сейчас юркнула от них в стену. Другая, на противоположном конце – солидная, массивная и… железная. То есть полностью. Не обшитая железными листами, как, например, в этерийских оружейных или имперском казначействе, а выполненная целиком из металла.

– Это через нее мы сюда вошли? – стараясь подобрать самый безразличный тон, кивнул в сторону железной громады кентарх.

– Ага.

– Выходить тоже через нее?

– Ты, никак, собрался меня покинуть?

– Нет, просто не хотелось бы снова наступить на ту распрекрасную полированную блестяшку, которая лишила меня руки.

– А, ты в этом смысле. Можешь не переживать. Твоя новая чудо-рука изнутри оснащена такой хитрой приблудой, которая контролирует внутренние реакции твоего организма.

Взгляд Тверда яснее ясного говорил все о его отношении к хитрым гильдийским терминам.

– Да-да, – понимающе кивнул Прок. – Внимательнее подбирать слова. Никак не могу привыкнуть. Никому еще, знаешь ли, из аборигенов не приходилось объяснять то, что сейчас объясняю тебе. Значит, так. Теперь ты располагаешь дополнительным бонусом и тоже можешь прикладывать свою пятерню к тому самому камешку, что открывает эту вот железную дверь. И он тебе ее откроет. Да и не только он. Так что добро пожаловать в наш клуб.

– Куда?

Прок шумно выпустил воздух сквозь зубы. Видно было, что подбирать слова ему осточертело ничуть не меньше, чем Тверду – пытаться уловить их смысл.