Пулемет для витязя

– Особенно это касается тархана по имени Илдуган. Слыхали, может, о таком? – вопрос вроде как адресовался обоим князьям, но колючего, что пронизывающий по зиме степной ветер взгляда Прок не сводил именно со Светлого.

И тот заметно напрягся. То ли от взора этого, то ли еще по какой причине.

– Ну, да, конечно, – согласился Прок. – Откуда честным людям знать такого редкого мерзавца? Он был одним из ближайших наперстников Кагана, но натворил таких дел, находясь у правого сапога владыки, что о них честным людям даже слышать не полагается. Вот и мы не будем вдаваться в эти гадостные подробности. Скажем только, что голову на плечах он сохранил исключительно благодаря знатности своего рода. Таких людей не убивают. Их отсылают. Подальше. Наподольше. Нашего героя, например, спровадили навсегда – назначили послом в стольном Киев-граде. Откровенно скажем, не так уж далеко и не в такое уж непристойное место, как всем нам известно. Живи да радуйся. Но тархан наш не того роду-племени, чтобы не затаить черную обиду внутрях. Он уж огорчился так огорчился. До такой степени, что решил Кагану подкинуть наизнатнейшую свинью. Такую, чтоб она его вместе с башкой в землю врыла.

Прок перевел дух, взял из рук Родовида кубок, кивком поблагодарив его, будто тот сам предложил ему промочить горло, небрежно плеснул вина, забрызгав краешек карты, – и водворил полный кубок на стол, даже не понюхав его содержимого.

– И что вы думаете? – продолжил он, чуть нахмурясь. – Оказии долго ждать не пришлось. Он нашел некоего норда, который вынюхивал, кому бы подороже продать презанимательнейший секрет. Секрет, касающийся такого оружия, какого еще свет этот не видывал и обладание которым сделает любую никчемную армию калек непобедимой и практически неуязвимой. Раз – и навсегда. Одна беда – хранят секрет этого оружия в проклятущей Купеческой Гильдии, на Руси. И Гильдия эта, разрази ее гром, так тщательно его бережет, что даже ее воины им не пользуются. Но она точно есть, зброя эта. И ее существование – никакая не байка и не выдумка. Норд даже показал образец такого оружия и продемонстрировал тархану, как оно может действовать. Тот, понятно дело, одним показательным выступлением не удовлетворился, да и оставил вещицу у себя, по праву, так сказать, сильного. Полагаю, выглядела она именно так, дражайший князь Родовид, как та, что держит в своей левой руке сей муж, которого Светлый давеча упрекнул в постыдном малодушии и паскудном предательстве. И я даже знаю, почему. Потому что оружие это родич твой узнал. Видывал его раньше.

Светлый побелел так, что его пепельные седины стали казаться темнее на фоне лица, а старый рубец на шее заалел не хуже макового цвета. Но с места он не двинулся, угрюмым взором уставившись на тот самый самострел.

– Тут, собственно, и начинается наша с вами история. Не долго думая, наш хазарский доброхот явился пред светлы очи не менее Светлого киевского князя и отвесил тому весьма выгодное предложение: я, де, сделаю твою армию непобедимой, но ты за это должен проверить эту ее непобедимость ни на чем другом, как на хазарском Каганате. А после, когда отправишь владыку на свидание с Чистым, поставишь меня на его место. Дело-то плевое, и требует от тебя, Светлого, лишь одного – приказать своим гильдийцам выдать тебе то, что с них потребуешь.

Теперь побелели даже сцепленные пальцы Светлого – с такой силой он невольно стиснул их в замок.

– Но Светлый князь на то и заступник земли русской, что, в отличие от хазарина, понимает – никакого приказа он, конечно, гильдийцам отдать не сможет. Более того, замолви он хоть словечко, что знает об их тайне – и сам быстрехонько да тихохонько окажется на дыбе, где его подробно расспросят, откуда это он наслышан о таких высоких материях. И придумал князь план. Правда, не знаю, сам придумал, или тархан наш ему его напел – больно уж почерк на хазарский смахивает. Что, само собой, князя ничуть не оправдывает. Потому как следовал он сей мерзкой придумке неукоснительно, предваряя ее в жизнь старательно, вплоть до этой самой минуты.

Уголки рта Прока чуть тронула холодная усмешка.