Пули на васильковом поле (СИ)

— А чего я… — махнул рукой Ивушкин. — Папка умер в Гражданскую, я мелким совсем был, лет шесть-семь. Мамка хотела, чтоб я выучился грамоте, научился трактором править и на земле работал — это была её мечта на мой счет. А я всё танкистом хотел стать. Знаешь, — Коля усмехнулся весело, — отец за пару лет до смерти приезжал домой и рассказывал о таких огромных страшных коробках на колесах, — он мальчишески хихикнул в кулак, поглядывая на заинтересованно слушающего переводчик Ягера горящими от воспоминаний глазами, — и я всё думал, как такой штуковиной вообще можно управлять. Когда на тракторе учился, всё представлял, что это танк. А потом призвали.

Последние звуки человеческого голоса растворились в воздухе, и Клаус иногда смешливо фыркал, слушая немецкий перевод. Под конец и вовсе, едва заметно улыбаясь, уставился себе под ноги, явно наслаждаясь тишиной и не желая её прерывать. Коля перехватил его взгляд:

— Как нога?

Ягер помрачнел, явно не считая эту тему удачной для разговора, и скривил губы:

— Как будто её и нет. Обкололи обезболивающим. Ничего особого.

Николай вздохнул, оглянулся вокруг, поглядел на ругающихся невдалеке солдат.

— Странно всё это, — озвучил он свои мысли, — вроде и похоже, но странно.

— Просто мирно, — дернул плечом Клаус.

— Мирно? — эхом повторил русский, поглядев на колышущиеся вдалеке верхушки елей, — Нет. Просто не наше. Идем, они, кажется, уже готовы к взлету.

***

Огромный город рос под ними. Низкие, далекие, редкие постройки сменялись всё более частыми и высокими, будто воюющими за каждый клочок земли и впившимися в него, как клещи. Здания походили на опята, выросшие на пеньке когда-то крепкого, хоть и старого дерева, с той лишь разницей, что габариты не совпадали. С высоты самолёта это казалось Ивушкину красивым полотняным ковром с вышивкой, и сложно было сопоставить привычные ему города с этой махиной.

Стоило им только оторваться от земли, Коля, почувствовав этот рывок в груди, словно тело-то поднималось, а внутренности оставались на земле, с силой вцепился в ремень безопасности и даже задержал дыхание. В себя его привел удивленный, даже насмешливый взгляд Клауса, сидевшего напротив, который наверняка летал далеко не в первый раз и ощущал себя не в пример увереннее. Когда им разрешили встать, Николай подошёл ближе к лобовому стеклу, наблюдая, как неторопливо менялся пейзаж под ними. Частокол зеленых верхушек деревьев казался нескончаемым океаном, но через пару минут оборвался гигантской каменной грядой, после которой квинджет будто очутился в ином мире, менее зеленом и более человеческом.

Картинка внизу менялась медленно, лететь было ещё долго, и вскоре Николаю надоело смотреть на одно и то же. Далекая земля была цветной, чуть сероватой из-за облаков картой, а к ним Ивушкин привык. Но каждый раз выводили из равновесия взгляд вниз и понимание, что если бы вдруг Коля выпрыгнул сейчас из джета, лететь ему пришлось как минимум минут пять.

Через три часа была объявлена скорая посадка, и Николаю пришлось вернуться на место и пристегнуться. Их иногда потряхивало, и тогда, забывая обо всём, Коля снова вцеплялся в ремни до побелевших костяшек. Они медленно снижались.

Местом посадки стала крыша какого-то ужасно высокого дома. Ивушкин между делом бросил взгляд вниз, к земле, и разглядел мелкие точки человеческих фигур. В голове немного помутилось от высоты, сердце застучало в животе, и Николай поспешно отошёл. Бросил взгляд на Ягера. Тот оглядывал мир вокруг настороженно-жадным взглядом, скользил им по металлическим конструкциям многоэтажек, по стекольным фасадам зданий, в которых отражалось закатное солнце.

Тяжёлый день подходил к концу.

Команда, наконец, выгрузилась, и вслед за ними Клаус и Ивушкин зашли внутрь здания. Коридоры встретили их прохладой официальных заведений, светлыми, голубоватыми в искусственном освещении стенами и проёмами. Команда зашла в металлические двери маленького помещения, створки которого тут же закрылись, и тело будто стало медленно падать, оставляя нутро наверху. Через пару мгновений всё прекратилось, движение замерло, двери открылись, и основная часть команды, охраняющая артефакт, вышла наружу и двинулась прочь по совершенно идентичному коридору.

Они стали спускаться дальше.

— Нам сюда, — Наташа нажала на кнопку, и всё снова замерло в неподвижности.

Створки открылись. Она смотрела прямо на них с Клаусом, и ничего не оставалось, как поспешно вылезти из странной штуковины. Стив кивнул на прощание Наташе и им двоим и, в сопровождении пары солдат и двух пленников, поехал ниже.

— Директор уже ждет вас, — сказала Романова, мельком оборачиваясь и кидая на них заинтересованный взгляд. Переводчик послушно заработал, — и как вам будущее?

Они шли по светлому коридору. Тихий шум шагов раздавался эхом.

— Я ещё не понял, — признал Николай, — но всё предельно… большое.

— Прогресс заметно шагнул вперед, — вставил Клаус, — хотя бы в сфере строительства.

Наташа довольно хмыкнула и замерла у двери, вводя код.

— Мы пришли? — взволнованно уточнил Коля.

Романова бросила на него взгляд: