Пункт назначения: Счастье

* * *

Второе заключение относится к еще одной перемене, имеющей место, когда человеком движут нездоровые ценности. Давайте вернемся к примеру с игрой на пианино. Каждый день по крайней мере полчаса Тим играет на пианино и поет, часто со своими детьми. Единственная причина – ему нравится заниматься музыкой. В хорошие дни музицирование делает его удовлетворенным и веселым. Он чувствует, как растворяется его эго, и он просто живет настоящим моментом. Существуют веские научные свидетельства, что мы все получаем больше всего удовольствия от того, что называется «состоянием потока»[150]. Это такие моменты, когда мы погружаемся в то, что нам нравится делать, и в этот миг нас уносит по «течению». Это свидетельство того, что мы можем сохранять чистые истинные мотивации, которые испытывает ребенок во время игры.

Когда Тим исследовал убежденных материалистов, он заметил, что они заметно реже пребывают в состоянии потока[151], чем остальные. Почему такое случается?

Кажется, он обнаружил, в чем дело. Представьте себе, если бы Тим играл на пианино каждый день и постоянно думал: «А я самый лучший пианист в Иллинойсе? Люди будут аплодировать моему выступлению? Мне заплатят за него? Сколько?» Внезапно его радость сокращалась бы. Вместо того чтобы раствориться, его эго обострялось и выпячивалось бы.

То же начинает происходить, когда человек становится более материалистичным. Если он занимается чем-то не ради самого дела, а чтобы произвести эффект, то не может расслабиться в момент удовольствия. Он непрерывно мониторит себя. Эго вопит как будильник, который никак не получается отключить.

* * *

Это подводит нас к третьей причине, почему нездоровые ценности вынуждают нас чувствовать себя так плохо. Тим сказал мне:

– Чересчур материалистичный человек всегда вынужден думать: «Как люди оценивают меня?» Это заставляет его фокусироваться на мнении других и похвале в свой адрес. Он не может не беспокоиться из-за того, что люди думают о нем и собираются ли они предоставить ту награду, которую он ждет. Это очень тяжелая ноша по сравнению с тем, что его по-настоящему интересует.

Тим говорит, что если «самооценка человека пропорциональна количеству денег, марке одежды и размерам дома», то он обречен на постоянные поверхностные сравнения. Всегда найдется кто-то, у кого красивее дом, лучше одежда или больше денег. Даже если вы самый богатый человек в мире, как долго это продлится? Приверженность материальным ценностям постоянно оставляет вас уязвимыми перед миром, неподвластным вашему контролю.

* * *

По словам Тима, есть четвертая, критическая причина. Стоит задержаться на ней, потому что я думаю, что она самая важная.

У любого из нас есть врожденные потребности – чувствовать связь с кем-либо, свою значимость и безопасность, быть интересным миру, иметь автономию, ощущать себя способным на что-либо. По мнению Тима, материалисты менее счастливы, потому что стремятся к той жизни, которая меньше всего удовлетворяет эти потребности[152].

Что нам по-настоящему нужно, так это связи. Но в нашем обществе говорят, что нужен статус и прочее. А разрыв между двумя этими сигналами – от себя и от общества – и есть депрессия и тревога, которые усиливаются по мере того, как истинные потребности остаются неудовлетворенными.

Чтобы понять, нужно нарисовать все ценности, которыми человек руководствуется в жизни, в виде пирога. Тим объясняет, что каждая ценность, которая у него есть, это слой пирога[153]. Например, он имеет слой духовности, семейный слой, денежный слой, слой жизнелюбия и т. д. У нас у всех есть все слои. Когда человек становится одержим материальной стороной жизни и статусом, этот слой увеличивается. А чем больше становится один слой, тем меньше должны стать другие. Поэтому если он сосредоточен на высоком положении и вещизме, остальные части пирога, которые отвечают за взаимосвязи, поиск знаний, стремление сделать мир лучше, съеживаются, освобождая место.

– В пятницу в четыре часа я могу остаться в офисе и продолжить работу или пойти домой и поиграть с детьми, – сказал мне Тим. – Я не могу сделать и то и другое. Либо это, либо то. Если мои материальные ценности больше, я останусь и буду работать. Если мои семейные ценности важнее, я пойду домой и буду заниматься детьми.

Дело не в том, что материалисты не думают о детях. Просто, как говорит Тим, когда материальные ценности главенствуют, другие обязательно будут вытеснены. Даже если вы говорите себе совсем обратное.

Давление в нашем обществе оказывается преимущественно в одном направлении: тратьте больше, работайте больше. Тим говорит, что мы живем под контролем системы, которая постоянно отвлекает нас от того, что по-настоящему правильно в нашей жизни. Нам пропагандируют образ жизни, который не соответствует нашим психологическим потребностям, поэтому с нами остается постоянное, сбивающее нас с толку чувство неудовлетворенности.

* * *