Пункт назначения: Счастье

Эта логика просачивается через всю культуру, и мы начинаем навязывать ее друг другу, даже когда рекламы нет. Почему в детстве я так хотел аэронасос от «Nike»? Вероятность, что я буду играть в баскетбол, как Майкл Джордан, была такая же, как полет на Луну. Так было потому, что реклама создала групповую динамику среди всех, кого я знал. Она создала маркер статуса, который мы потом охраняли. Став взрослыми, мы делаем то же самое, только немного тоньше.

Тим говорит, система учит нас чувствовать, что никогда не бывает достаточно. Когда вы сосредоточены на деньгах, статусе и имуществе, общество потребителей всегда говорит тебе: больше, больше, больше, больше. Капитализм всегда говорит тебе: больше, больше, больше, больше. Ваш босс говорит вам работать больше, больше, еще больше. Вы усваиваете это и думаете: «О, мне нужно больше работать, потому что мое «я» зависит от моего статуса и моих достижений». Вы усваиваете это. Это своего рода форма внутреннего угнетения.

Тим полагает, что это также объясняет, почему нездоровые ценности приводят к такому усилению тревоги. Он говорит:

– Вы всегда думаете: «Они отблагодарят меня? Этот человек любит меня за то, какая я есть, или за мою сумочку? Я смогу возвыситься на лестнице успеха?»

Вы пусты внутри и существуете только в отражении других людей.

– А это провоцирует тревогу, – говорит он.

Тим полагает, что мы все уязвимы перед этим.

– То, как я понимаю истинные ценности[161], – говорил он мне, – заключается в том, что они фундаментальная часть нас как людей, но они очень хрупкие. Нас очень легко отвлечь от них… Вы показываете людям модель потребления… и они движутся по пути внешних ценностей. Желание найти значимые истинные ценности находится внутри. Это сильная часть нас, но совсем несложно отвлечь нас от нее. А еще наша экономическая система построена так, чтобы именно этим и заниматься.

* * *

Пока мы сидели и обсуждали все это с Тимом, я не переставал думать о молодой супружеской паре из Эдгвэера, где я вырос. Они принадлежали к среднему классу и жили в хорошем доме. Эти люди очень близки мне, я знаю их всю свою жизнь и люблю их.

Если заглянуть к ним в окно, можно подумать, что у них есть все необходимое для счастья. У него есть она, у нее есть он. Двое детей, хороший дом, все товары, которые нас заставляют покупать. Он и она много работают там, где им практически неинтересно, для того чтобы заработать деньги. На них они покупают то, что в телевизоре нам преподносят как необходимое для счастья: одежду и машины, гаджеты и символы статусов. Они выставляют эти покупки перед знакомыми в соцсетях, получают множество лайков и комментариев типа: «ОMБ, завидую!» После недолгого гудения, последовавшего за показом, они замечают, что снова недовольны и подавлены. Они озадачены этим, часто объясняют случившееся неправильной покупкой. Поэтому идут и работают еще усерднее, покупают еще больше, выставляют купленное напоказ через девайсы, слышат восторги, а потом их снова отбрасывает туда, откуда все начиналось.

Они оба кажутся мне депрессивными. Их кидает из одного состояния в другое: смущенные, злые, склонные к компульсивному поведению. Раньше довольно долго у нее были проблемы с наркотиками. Теперь их нет. Он играет в азартные игры онлайн по крайней мере по два часа в день. Большую часть времени они злы друг на друга, на детей, на коллег, частично даже на мир. Например, когда они за рулем, то кричат и бранятся на любого на дороге. Их мучает тревога, от которой они никак не могут избавиться, и часто связывают ее с внешним миром. Она одержимо мониторит, где в данный момент находится сын-подросток, и постоянно боится, что он может стать жертвой преступления или терроризма.

У этой пары недостает знаний, чтобы понять, почему им так плохо. Они делают с самого младенчества то, на что их направляет общество: много работают и покупают правильные, дорогие вещи. Они вживляют в себя каждый рекламный логотип.

Как и дети в песочнице, они запрограммированы, чтобы бросаться на предметы и игнорировать взаимосвязь с людьми вокруг.

Теперь я понимал, что они страдают не только из-за отсутствия, например, полезной работы или совместных увлечений. Они также страдают от некоего присутствия неправильных ценностей, толкающих их искать счастье в неправильных местах и игнорировать потенциальные человеческие связи, которые находятся прямо перед ними.

* * *

Когда Тим обнаружил все эти факты, они не просто стали руководить его научной работой. Он начал выстраивать свою жизнь последовательно по обнаруженным им принципам. В некотором смысле он стал пытаться вернуться назад к тому, что больше походило на пляжи Флориды в его детстве.

– Вам нужно выдернуть себя из окружения, которое усиливает материальные ценности, – говорит он, – потому что они калечат внутреннюю удовлетворенность. А потом, чтобы стать жизнеспособным, вам придется заменить его на поступки, которые будут способствовать истинным удовольствиям и поддерживать истинные цели.