Purgatorium

– Ты сам себя слышишь? Что ты говоришь. Ты убийца! – Вера с размаху ударила Альберта в лицо.

Видно было как он закипел, как налились кровью глаза, как побагровело от злости лицо.

Рывком он отбросил хрупкую женщину в сторону, словно тряпичную куклу.

– Альберт! – успела она испуганно выкрикнуть его имя, будто, не веря в происходящее.

Ноги на высоких каблуках подвернулись, и она безвольно рухнула, ударяясь затылком об угол стола. На пол упало уже бездыханное тело. Кровь тонкими ручейками устремилась по паркету в разные стороны, мгновенно образовывая огромную лужу. Альберт же, не замечая содеянного подошёл к прибору и взяв в руки ингалятор с жидкостью из колбы, вонзил иглу себе в шею.

Нет-нет. Здесь какая-то ошибка. Нет. Альберт нажал на повтор. Снова воспроизведение. Но это была не ошибка. Вот он отбрасывает Веру, вот она падает, ударяется, умирает.

– Нет! – крикнул Альберт в монитор.

Ещё раз повтор.

– Нет! Нет! Не может быть!

Голову пронзило внезапным разрядом. В глазах потемнело.

– Ааааа! – закричал он от жуткой боли. – Нет! Нет! Нет! Господи!

Закончив с инъекцией Шкляров отложил прибор и повернулся к лежащей в крови Вере. Медленно, словно во сне, подошёл ближе и встал перед ней на колени, наклонился и поцеловал её в губы, взяв аккуратно её голову в руки. Затем встал, взглянул на свои окровавленные ладони и заревел будто раненый зверь.

– Это я! Это я убил! – боль раздирала его голову на части. – Я и есть убийца! Господи!

Слёзы брызнули из его глаз, падая на монитор. Видео продолжало воспроизводится.

Он замолчал, застыв на несколько долгих минут. Затем развернулся словно робот и с холодным взглядом направился к креслу. Подцепил провода, застегнул шлем-визор на голове и ткнул на мониторе запуск. Через мгновение изображение с дрона заморгало, дёрнулось вверх, перевернулось и яркая вспышка оборвала запись.

Он смотрел на экран молча. Слёзы застыли на его впалых щеках. Внутри стало тихо и пусто, как в коридорах старого многоквартирного дома.

Его чувства, ощущения, мысли – всё застыло на февральском ветру. Покрылось инеем и липким, мокрым снегом, не давая вдохнуть и пошевелиться. Отупение и безразличие сковали по рукам и ногам. Зачем дальше жить, бороться, куда идти и для чего? Кому это нужно? С ним всё кончено. Он убийца, враг человечества, заслуживший свою не завидную участь. Пускай он замёрзнет здесь, в этой холодной машине, пускай он погибнет скорее. Ему не хотелось больше ничего. Всё исчезло, утонуло в сугробах.

Шкляров просто сидел и ждал, когда кровь в жилах застынет и сердце остановит его жизнь. На душе было спокойно. Страх улетучился вместе с болью. Умирать, оказывается, очень просто. Это за выживание нужно бороться, трудится, потеть. Жить вообще очень трудно, а умереть не стоит ровным счётом ничего. Смерть не нужно искать, она обычно приходит сама. И он её ждал, глядя с тоской в разбитое боковое окно.

Сквозь снежную завесу прорезался яркий луч света и ударил его по глазам. От неожиданности Альберт вздрогнул и прикрыл лицо замёрзшей рукой. В нескольких метрах от автомобиля стояла чёрная тень и молчаливо взирала на него с интересом. Шкляров пытался угадать в её очертаниях знакомые черты, но лица не было видно. Силуэт медленно приблизился и прожектор выхватил тонкие женские линии хрупкой и стройной фигуры.

– Вера? – удивлённо спросил он и попытался выйти из машины.

– Альберт, – позвала его женщина, – иди ко мне.

Он навалился всем телом на заваленную снегом дверь, с трудом открыв узкую щель. Протиснувшись в неё Шкляров покинул авто и ступая по глубоким сугробам заторопился на встречу.

«Ну вот она и пришла за мной,» – думал Альберт приближаясь к тени. Смерть, с лицом Веры, ждала его терпеливо. И совершено не страшно, наоборот, в его душе стало тепло и улыбка согрела застывшее на морозе лицо.

Она такая красивая, в этом элегантном тёмном платье, на высоких каблуках. Её стройное тело так просится в объятия. Как же он любил её, как хотел обладать. Как же тогда мог её потерять? Но теперь всё будет иначе. Альберт подошёл ближе и без промедления обнял её, словно боясь, что она испариться. Такая нежная и тёплая, такая любимая женщина.

– Прости меня Вера, – Шкляров прижался к её щеке и тихо прошептал на ушко, – прости, я так виноват.

– Альберт, – сказала она ему в ответ обхватив его плечи, – не вини себя. Ты не виноват.

– Я виноват. Я и только я. Прости, – слезы стекали из его глаз ручьями.

– Успокойся. Ты не виноват. Это сделал не ты.

– Я был не в себе. Не знаю, как это произошло, – хныкал задыхаясь он, опуская голову ей на плечо.

– Это был не ты, – успокаивала она его, гладя по седым волосам.

Как же больно. Тело успокоилось, но заныла душа, словно вырываясь из тленного плена. Но Вера продолжала держать её в нем, крепко сжимая в объятиях.

– Я любил тебя, – тяжело выдохнул Шкляров, – почему ты вышла замуж не за меня?

– Не за тебя, – прошептала она и тихо спросила, – Ты не помнишь?

– Нет, – оторвав от её плеча тяжёлую голову, взглянул он в её глубокие чёрные глаза.

– Пойдём, я покажу тебе, – улыбнувшись потянула его за руку Вера.