Пушкарева - «А се грехи злые, смертные…». Любовь, эротика и сексуальная этика в доиндустриальной России

Поскольку сексуальное желание было само по себе злом, то верующим было запрещено пробуждать его в себе. Мастурбировать и вызывать у себя при этом похотливые мысли означало преднамеренно призывать дьявола. В притче, распространившейся на Руси в семнадцатом веке, говорится, как у молодого человека, регулярно занимавшегося «рукоблудием», пенис превратился в змея ³⁴. Но поскольку сексуальная активность отдельно взятой личности не несла в себе угрозы социальному порядку, большинство священнослужителей не призывало к суровым наказаниям. Обычной епитимьей за мастурбацию, обозначавшуюся греческим словом «малакия» или славянскими «рукоблудие» или «в ся (т. е. «в себя») блуд», являлся сорока- или шестидесятидневный пост в сопровождении от восьми до ста пятидесяти земных поклонов в день²³⁵. Альтернативная традиция воспринимала мастурбацию как нечто более серьезное, причем рекомендовалась трехлетняя епитимья. А поскольку случалось, что в пределах одной рукописи сосуществовали обе традиции, определять размер епитимьи для каждого конкретного случая должен был священник²³⁶. Вероятно, более длительная епитимья налагалась на тех, кто часто предавался мастурбации и не желал от нее отказываться, как это подчеркивалось в одном из манускриптов, где приводились оба варианта епитимьи²³⁷.

Славянское церковное право обычно трактовало мужскую и женскую мастурбацию одинаково²³⁸. Однако в одном из уставов для мастурбирующей женщины рекомендовалась всего лишь двенадцатидневная епитимья с шестьюдесятью земными поклонами²³⁹. Мастурбация могла иметь гораздо более серьезные последствия для мужчины, если бы исповеднику вздумалось трактовать ее как «испускание семени во зло» (бесспорная аналогия с «жертвой семени дьяволу», являвшейся составной частью блуда). Данный грех представлял собой «душегубие» - серьезное преступление духовного плана²⁴⁰. Судя по славянской терминологии, обычно мастурбация производилась при помощи рук. Автофелляция упоминалась один-единственный раз, возможно, потому, что лишь немногие мужчины обладают необходимой ловкостью, чтобы это совершить²⁴¹. Использование автоэро-тических приспособлений, как, например, «сосуда из воска или стекла», вводимого женщиной вагинально, а мужчиной анально, не отягощало греха²⁴². Мастурбация об землю в лежачем положении, имитировавшая сексуальные сношения с Матерью-3емлей, казалось, должна была бы вызывать гораздо более серьезную озабоченность среди священнослужителей из-за языческого подтекста. На самом же деле епитимья в таких случаях налагалась гораздо меньше обычной - от двенадцати до пятнадцати дней -причем и для мужчин, и для женщин размер ее был одинаков²⁴³.

Непроизвольные ночные эрекции и семяизвержения истолковывались исключительно в плане дьявольского наущения. И потому мужчина, испытавший подобное, наставлялся в целях самопроверки собственной совести, чтобы определиться, не воспользовался ли дьявол его духовной слабостью. Если этот мужчина мастурбировал или мечтал о женщинах (или мальчиках), тогда ответственность за приход дьявола лежала на нем самом. В этом случае мирянину нельзя было причащаться в тот день, а священнику - служить в церкви. Если же помыслы и деяния мужчины были чисты, ночное семяизвержение означало, что дьявол выискивал у него слабину, чтобы свести с пути истинного. И если такого рода случайный приход дьявола имел место ночью накануне того дня, когда предстояло причащаться, то, возможно, дьявол тем самым пытался помешать приобщению к животворным святым таинствам. В таком случае, чтобы не дать восторжествовать злонамеренным замыслам дьявола, следовало, невзирая на поллюции, допустить этого мужчину к причастию²⁴⁴. Согласно другим авторам, даже если сам мужчина не был виновником «искушения», ему нельзя было заходить в церковь, целовать крест или иконы, а также вкушать богородичный хлеб, пока он не помоется²⁴⁵. В одном из уставов предусматривалось наложение трехдневного поста со стапятьюдесятью земными поклонами в день за «невольный блуд»²⁴⁶. Епископ Нифонт разрешил допустить к крещению «великого человека», несмотря на «искушение» во время сна на протяжении истекших восьми дней²⁴⁷. Священнику, испытавшему неожиданное «искушение», было дозволено читать литургию, ибо не было другого священника, который мог бы его заменить.