Пушкин и декабристы

¹ Незадолго перед тем от членов семьи генерала H. H. Раевского Пушкин, несомненно, слышал, как Раевский на совете в Филях процитировал Озерова: «Россия не в Москве, среди сынов она». Рассказ об этом см. в письме А. Н. Раевского Д. В. Давыдову от 1 июля 1838 г. - Цит. по ГПБ, ф. 859 (Н. К. Шильдера), к. 10, № 3, л. 3.

Глава II

«СВОБОДЫ ДРУГ МИРОЛЮБИВЫЙ…»

Мой милый, как несправедливы

Твои ревнивые мечты…

Пушкин, 1821

…И не видался я

Давно с моим Орестом…

Пушкин, 1822

В 1910 году, по завещанию крупнейшего коллекционера Павла Яковлевича Дашкова, в Лицейский музей поступило больше двадцати автографов Пушкина. Еще через семь лет эти рукописи переехали с Каменноостровского проспекта, где находился музей, на Васильевский остров, в Пушкинский дом Академии наук.

Среди листков с письмами и стихами поэта сохранились шесть больших двойных листов ¹, согнутых таким образом, что чистые поля занимают почти половину каждой страницы, в то время как другая половина заполнена летящим, свободным почерком Пушкина. Несколько чернильных пятен не скрывают ясного, набело переписанного текста. Заглавия никакого, только на самом верху рукою Пушкина- «№ 1». Чуть ниже первые строки: «По смерти Петра I движение, переданное сильным человеком, все еще продолжалось в огромных составах государства преобразованного. Связи древнего порядка вещей были прерваны навеки; воспоминания старины мало-помалу исчезали…»

Последние строки на последнем листе: «Царствование Павла доказывает одно: что и в просвещенные времена могут родиться Калигулы. Русские защитники Самовластия в том несогласны и принимают славную шутку г-жи Де Сталь за основание нашей конституции: En Russie

¹ Размер 215x340 мм, водяной знак: «г.г. Хлюстины, 1818 год» и лев с мечом в овале.

41

le gouvernement est un despotisme mitige par la strangulation ¹.

2 августа 1822 г.»

В полное собрание пушкинских сочинений эти страницы входят под условным названием «Заметки по русской истории XVIII века» и доныне остаются одними из самых необъясненных. Рукопись ведет в неведомые области пушкинского мира, где «по соседству» создаются и распространяются поэмы и эпиграммы столь определенного свойства, что им еще почти столетие печати не видеть; где от целой главы самой большой поэмы остается лишь зашифрованный лист да черновик трех строф…

Только теперь начинаем догадываться - зачем написаны эти размышления о российской истории, когда задуманы, отчего не распространялись, где сохранялись ².

Ни на одной странице этой рукописи не видно красных жандармских чернил, пометивших каждую тетрадь, каждое письмо и каждый клочок бумаги, оставшиеся после кончины Пушкина в его кабинете. Найдя шесть таких листов, начальник штаба корпуса жандармов генерал-майор Леонтий Васильевич Дубельт непременно представил бы их царю, как документ, оскорбительный для предков монарха - от отца до прапрадеда и прапрабабки включительно. Но в день смерти поэта не было в его кабинете этих страниц, и Дубельт мог бы их прочесть (не полностью) в одном московском журнале только через двадцать два года, на покое, в отставке.

Имя человека, который сохранил пушкинский текст от «злого глаза», было осторожно названо еще много лет назад:

Николай Степанович Алексеев.

«Скажи мне, кто твой друг?» - и в сотнях знакомых, десятках приятелей и нескольких ближайших друзьях Пушкина ищем и находим - «кто он…».

В условной иерархии - знакомый, приятель, друг - Николай Степанович Алексеев имел около четырех лет самое высокое дружеское звание, потому что в Кишиневе

¹ Правление в России есть самовластие, ограниченное удавкою (фр.). - Перевод Пушкина.

² Этой пушкинской работе (XI, 14-17) посвящен раздел в кн.: В. В. Томашевский. Пушкин, кн. 1 (1813-1824). М.-Л., 1956, с. 566-585, а также обстоятельные комментарии Ю. Г. Оксмана (А. С. Пушкин, т. 7. М., Гослитиздат, 1962) и многие страницы в кн.: И. Л. Фeйнберг. Незавершенные работы Пушкина, изд. 1-6.

43

возле Пушкина не было человека более преданного и любящего (к нему обращения - «мой милый», «радость моя»), друзья же первейшего ранга - Пущин, Дельвиг - находились на другом конце двухнедельной дороги.

Вчитавшись в два известных письма, мы узнаем о дружбе Пушкина с Алексеевым почти все:

30 октября 1826 года Алексеев пишет Пушкину из Кишинева (XIII, 300 -301):

«Во время, когда я думал писать к тебе посторонними путями, любезный Пушкин, через посредство Крупенской, которая бралась доставить письмо к сестре своей Пещуровой, как узнаю, что ты в Москве. Радость овладела мной до такой степени, что я не в состоянии изъяснить тебе и предоставляю судить тебе самому, если разлука не уменьшила доверенности твоей к моей дружбе».