Пусть будет гроза

Свет проходил сквозь меня, я был как те отшлифованные стекляшки. После года переворачиваний, пересыпаний и полировки – совсем другое дело. Потрясенный, измученный, но красивый для умеющих видеть. По крайней мере, уже не с такими острыми краями. Свечение рассеяннее и тусклее, чем раньше, но зато нежнее и мягче: отшлифованные камни сохраняют свет внутри, они его улавливают, а не просто пропускают сквозь себя.

Мне захотелось подойти к собакам, чтобы их погладить и немного с ними поиграть, но, к сожалению, стоило мне сделать шаг, как они ушли, одна за другой.

Кладбище опустело, так же быстро, как небо у нас над головой. С безумной яростью хлынул дождь. Настоящий водяной взрыв, к которому никто не был готов. За считанные секунды мы с Ратсо промокли насквозь.

– Надо немедленно возвращаться в машину, прямо бегом! – крикнул мне Ратсо.

Я беспомощно указал взглядом на костыль.

– Ты все время забываешь, что с этой тупой штукой не особенно-то побегаешь, – напомнил я.

– А, ну да, Сломанный Стебель, точно!

Похоже, метеорологи все-таки не ошиблись. За таким ливнем непременно последует гроза. Срочно нужно под крышу. Проклятая погода! Мы целый день провели в машине, и надо же было дождю хлынуть именно в тот момент, когда мы оказались снаружи.

Не успел я как следует обдумать эту мысль, как вдруг почувствовал, что по необъяснимой причине взлетаю в воздух: Ратсо бежал к машине с костылем в руке – и со мной на плече.

От удивления я вскрикнул, и тут же мой возглас перешел в радостный вопль.

Это было так неожиданно и так здорово, по моему лицу струились потоки дождя, под ногами у Ратсо хлюпало, а тут еще этот крик, невольно рвавшийся из моего горла.

И тут оказалось, что я сижу на нем верхом, как воин на коне, размахиваю рукой и дико ору. Я никогда в жизни такого не делал, но сегодня это вдруг случилось, я даже не понял как. Я кричал изо всех сил, чтобы полностью опустошить легкие. Ратсо мой вес, похоже, совсем не смущал. Но я все-таки решил об этом побеспокоиться.

– Я не слишком тяжелый?

– Прекрати, ты совсем ничего не весишь. Знавал я и потяжелее!

– Я Джеронимо-о-о-о-о-о![9] – с облегчением заорал я и снова замахал рукой.

Ратсо резко остановился.

– А, нет, все-таки давишь на шею! – сказал он немного резко и насмешливо.

– Да, извини, я увлекся.

Он с хохотом и лошадиным ржанием продолжил гонку. Когда мы добрались до машины, оба больше походили на расшалившихся детей, чем на взрослых людей, которые возвращаются с кладбища.

В «вольво» мы забрались мокрые насквозь. Теперь уже окончательно стемнело, было около десяти вечера, и луна, пробиваясь сквозь дождь, разливала вокруг меловой свет.

– Что дальше? – спросил я, захлопывая за собой дверь.

– Дальше – раздеваемся.

– Прости, что?

– Иначе простудимся и умрем. Снимай шмотки и полезай в спальный мешок. Спать будем прямо здесь.

– Здесь?

– Да, здесь. Тут вполне комфортно.

– Видимо, у нас с тобой разные представления о комфорте.

– Да ты посмотри: оп! – и кресло откидывается, если вот тут потянуть.

Что-то пошло не так, и Ратсо не откинулся назад в лежачее положение – вместо этого его швырнуло вперед, он сложился пополам и врезался головой в руль.

Это было вполне в духе всего, что мы пережили за этот долгий день: ничего не происходило так, как планировалось.

– Упс, маленькая техническая неувязка! – смущенно проговорил он.

Я хохотал и не мог остановиться, и Ратсо тоже смеялся – рот широко распахнут, все зубы наружу.

Потом я попросил его отвернуться и посидеть так какое-то время, чтобы я успел раздеться. Сделать это с моей тормознутой

ногой было не так уж просто. Я пыхтел и начинал беситься, потому что, отсмеявшись, я снова столкнулся с реальностью. Наконец как смог развесил по машине мокрую одежду и застегнул на себе мешок.

Дождь рисовал на стеклах рыбью чешую. Атмосфера в машине вдруг стала совсем другая, необыкновенная.

– Как странно, что нет грозы! – воскликнул я, когда наконец отсмеялся.

– Почему странно?

– Потому что сегодня по радио предупреждали, что будет сильная гроза, а я что-то ничего такого не вижу.

– Ну это же необязательно сбывается, – сказал Ратсо.

– В смысле – необязательно? Лично я люблю, чтобы то, о чем меня предупредили, произошло. Ну, не знаю… Иначе чувствую себя обманутым.

– Нельзя ведь все время проводить в ожидании – а вдруг обещанного так и не произойдет?

– Да, но когда речь идет о чем-то неприятном, так ты хотя бы подготовлен.

– Черт, ну и философия! Типа: «Готовься к худшему и тогда точно не разочаруешься».

– Да нет же! Не так. Ты не понимаешь. Например, если видишь, что небо заволокло тучами, и чувствуешь в воздухе тяжесть или что-нибудь еще такое, то догадываешься, что сейчас пойдет дождь. Правильно? То есть ты можешь это предвидеть. И поэтому не выходишь из дома.

– Ага, и сидишь весь день в уголочке – трясешься и не двигаешься с места. А что, если цвет неба тебя обманул?