Пусть девушки плачут

Несколькими неделями позднее Майерс находился в кабинете Шермана, когда в дверь постучал Джон Ши, глава отдела «РЕЛ Ньюс» по связям с общественностью. Он рассказал, как сегодня утром готовил основателя компании к предстоящей встрече со специалистами-аналитиками по телеиндустрии. При этом Карлайл-старший дважды перепутал имена ведущих основных новостных программ «РЕЛ» и настойчиво утверждал, что в текущем году главной точкой роста для компании является реклама автомобилей. А между тем все знали, что быстрее всего растут доходы не от рекламы автомобилей, а от рекламы лекарств.

В компании не знали, что и делать. Кто может сказать боссу, что он больше не способен выполнять свои обязанности? Дело осложнялось еще и тем, что Карлайл-старший был вдовцом. Он проживал в своем величественном особняке в Скарсдейле один, если не считать давно служившей у него экономки, выполнявшей также обязанности кухарки.

Из этого затруднительного положения компанию вывел Карлайл-младший, собственноручно доставив совету директоров «РЕЛ» письмо, в котором его отец заявлял о своей отставке. Одну проблему эта отставка решила, но зато породила новую. Карлайлу-старшему принадлежала большая часть акций «РЕЛ», а значит, компанию контролировал он. В чьих же руках сейчас находится контроль — в руках совета директоров или в руках Младшего?

Оглядываясь по сторонам, Майерс вдруг подумал: «Как же редко я здесь бывал с тех пор, как основатель компании ушел на покой». Карлайл-старший любил устраивать незапланированные совещания и нередко приглашал топ-менеджеров «зайти к нему на обед». Всякий раз в таких случаях участников совещания ждали суши или каре ягненка и прочие закуски. Старший любил рассказывать байки о первых годах существования «РЕЛ Ньюс» и о том, как часто компания оказывалась на грани финансового краха. Однако это не мешало Старшему уметь также и внимательно слушать. Если кто-нибудь говорил ему, что у него заболела жена, он затем всегда справлялся о ее здоровье. Если у кого-то из членов команды рождался ребенок или же появлялись на свет внучка или внук, очень скоро такой человек получал от основателя компании написанное от руки поздравительное письмо и подарок.

Младший во многом являлся прямой противоположностью своего отца. Будучи прирожденным коммерсантом, Старший редко приглашал группу рекламодателей на «обед с куревом и выпивкой» без того, чтобы уговорить их во время этого обеда потратить больший кусок своего рекламного бюджета на рекламу выпускаемой ими продукции на «РЕЛ». На его рабочем столе всегда высились горы бумаг, и обычно ему только чудом удавалось разыскать среди них нужный ему документ. Одежда для него всегда оставалась чем-то второстепенным, и его секретарше часто приходилось напоминать ему застегнуть верхнюю пуговицу на рубашке или брюках или поправить его скособочившийся и к тому же неправильно подобранный галстук перед тем, как мчаться на очередную встречу.

Младший же, хотя он и был по-своему благожелателен и дружелюбен, все же отличался от своего отца куда большей церемонностью. Он учился в дорогой частной школе «Эксетер», и Карлайл-старший очень годился тем, что его сын окончил Корнельский университет из Лиги Плюща, в отличие от него самого, проучившегося всего два года в Университете штата Нью-Йорк в Бингхэмптоне. Младший многим нравился, но никто в компании по-настоящему его не любил. В отличие от отца, он уделял самое тщательное внимание своему внешнему виду, и его рубашки и галстуки неизменно самым тщательным образом подбирались так, чтобы оттенять носимые им классические костюмы, купленные в дорогом бутике «Пол Стюарт». И даже в самые ветреные дни его лишь очень редко можно было увидеть без идеальной прически волосок к волоску.

Карлайл-старший непременно настоял бы на том, чтобы они вдвоем уселись за стол для совещаний, стоящий у окна, подумал Майерс, Младший же остался сидеть за своим рабочим столом, с удовольствием взирая на финансового директора компании сверху вниз.

— Итак, Эд, что такого важного ты хочешь мне сказать, что даже принес мне кофе, прежде чем начинать говорить? — с натужной улыбкой спросил он.

— Фред, если бы я умел более внятно выражать свои мысли, я бы смог лучше объяснить тебе, что привело меня сюда. Но я не отличаюсь красноречием и потому скажу все без обиняков. Я облажался.

В следующие десять минут Майерс рассказал Карлайлу-младшему все о своем разговоре с Шерманом в его кабинете, о переводе денег и о том, что при подаче налоговой декларации компании, возможно, было совершено мошенничество. Говоря, финансовый директор пытался оценить реакцию Карлайла, но тщетно — Карлайл продолжал слушать с каменным лицом. Он прервал рассказ Майерса только один раз.

— Эти самые «Картер и партнеры», фирма-получатель переведенных денег, — тебе известно хоть что-нибудь о том, что она собой представляет?

— Нет, я ничего о ней не знаю.

— А ты пытался что-либо о ней выяснить?

Майерс вздохнул — ему не нравились все эти вопросы.