Пусть ярость благородная

Спустились на грешную землю по вагонным ступенькам. А ночь-то морозная. Та хмарь, что собралась в небе вечером, как-то рассеялась, и теперь с черного неба на нас смотрели яркие, как лампочки на новогодней елке, звезды. Видимость, как говорят летчики, миллион на миллион. А на земле свой процесс – пылают огромные костры из старых шпал, возле них греются как гусары с кирасирами, так и возницы саней, что поутру повезут нас на станцию Байкал, чтобы мы могли отправиться дальше в сторону Санкт-Петербурга на поезде Великих Князей. Но это будет завтра, а сейчас, по очереди кивнув матросу-часовому, стоящему с трехлинейкой у вагонных дверей, мы отошли чуть в сторонку и закурили.

– Михаил Васильевич, – Великий Князь немного помолчал, – неужели все так плохо, или вы все сгущаете?

– На самом деле все еще хуже, уважаемый Александр Михайлович, – ответил я, – при Великой Княгине Ольге я не решился показывать самые отвратительные моменты Революции и Гражданской войны. Например, в том, что касается вашей семьи, будут казнены ваши братья Николай, Георгий и Сергей. Вы думаете, двадцать миллионов погибших – это пустой звук? Да этого хватит, чтобы заселить европейскую страну средних размеров, при этом у такой «страны мертвых» там будут все слои общества – от крестьян и дворников до самой верхушки. А кое-кто считает, что жертв было еще больше. Достоверно известный факт – на момент начала Великой Отечественной Войны мобилизационный ресурс Красной Армии был меньше, чем мобилизационный ресурс Русской Армии на момент начала Первой Мировой. И еще надо учесть, что в мобресурс Российской Империи засчитывались только лица христианского, в основном православного вероисповедания, а при СССР в Красную Армию брали всех подряд, без различия происхождения. Вот вам и арифметика – за четверть века боеспособное мужское население УМЕНЬШИЛОСЬ вместо того, чтобы вырасти. И запомните еще одну вещь – тысячу раз прав был государь Александр Третий, когда говорил, что у России нет союзников, кроме ее армии и флота. Мало того – в любом случае нас будут мочить все, и самыми подлыми средствами. Никому не нужна сильная и независимая Россия. Каждое утро, когда встает солнце, Спасская башня бросает на Европу свою мрачную тень… Но это все лирика, Ваше Императорское Высочество, а вот…

– Так что вы нам имеете предложить, чтобы отбросить эту, как вы выразились, «лирику», во тьму внешнюю? – прервал меня Великий Князь. – Как я понял, у вас есть некий план на этот счет. Лучше расскажите о нем мне, честно и с глазу на глаз. Поговорим. Ну а потом будет видно…

– Хорошо, Ваше Императорское Высочество, – согласился я, – только давайте поговорим в моем купе, а то вон у матросика уже уши от любопытства опухли. Да и не жарко здесь – не Гагры, понимаете ли.

– Давайте так, Михаил Васильевич…

И мы, одновременно отбросив окурки под вагон, направились внутрь.

– Итак, Александр Михайлович, – начал я, когда дверь в купе была закрыта и заперта на замок, – вы садитесь, и не обращайте на меня внимания, я по ходу разговора буду немножко ходить. Итак, самое неотложное – это победа в Русско-Японской войне и установление на Дальнем востоке такого нашего преобладания, чтобы всяческие угрозы со стороны других держав были бы ненаучной фантастикой. Это позволит сосредоточиться нашей политике на западном направлении от Персии до Груманта. Именно там должны происходить основные события последующих пятидесяти лет. Это даст нам возможность превратить Дальний Восток в неуязвимый тыл. Причем сделать это надо наличными средствами, не перебрасывая больше к Тихому океану ни одной дивизии и ни одного броненосца или крейсера. Этим вопросом совместно с нашими товарищами сейчас занимаются Наместник Дальнего Востока адмирал Алексеев и Командующий Тихоокеанским флотом России вице-адмирал Макаров.

– Похвально, – заметил Александр Михайлович, – после того, что вы сделали с эскадрой Того, я думаю, добить остатки японского флота для вас труда не составит.

– Не совсем так, Александр Михайлович, – возразил я, – в будущем известный вам капитан первого ранга Эбергард, став адмиралом и командующим Черноморского флота, введет в обучение артиллеристов такие методы, что эти артиллеристы в битве у мыса Сарыч будут добиваться аж двадцати процентов попаданий. В настоящий момент все не рейдирующие корабли по шестнадцать часов в сутки заняты боевой учебой, маневрированием, прицеливанием стрельбами. А рейдирующие корабли заняты тем же, но, так сказать, без отрыва от производства. Через пару месяцев они смогут преподнести неприятелю вполне неприятный сюрприз – что теперь и не пятнистые корабли стали для них смертельно опасны. А наши самые сладкие пряники мы прибережем для угощения англичан, если они вдруг захотят вмешаться в ситуацию и заглянуть к нам на огонек.

– Да, и позвольте полюбопытствовать, чем же должна закончиться война?