Пусть небеса падут

Я тяжело ударяю кулакам в его грудь, и его дыхание хрипит в легких. Словно предсмертный шум.

Что-то внутри меня ломается.

Все - и страх, и стресс, и злость, и боль, и сожаления, и горе, сомнения, и тоска, и путаница – все поднялось  на поверхность с рыданиями.

Он ушел от меня.

Как он мог оставить меня?

И что мне теперь делать?

Ничего.

Ничего, кроме того, чтобы держать его обмякшее тело и плакать. О Вейне. Обо мне. О каждой ошибке, которую я когда-либо сделала.

И в десятимиллионный раз, мне жаль, что я не умерла вместо моего отца.

Он бы знал, что делать.

Может быть, он все еще знает.

Я поворачиваюсь к одинокому Восточному ветру, кружащему над океаном, и зову его к себе.

- Пожалуйста, - шепчу я, набрасывая на нас кокон. - Пожалуйста, Пап - если хоть какой-то кусочек тебя еще здесь, пожалуйста, скажи мне что делать. Я не могу потерять Вейна. Не сейчас. Не так. Помоги мне разбудить его.

Секунды несутся в тишине, и я сдаюсь. Я отпускаю Восточный ветер, позволяю ему лететь с остатками моей надежды.

Я закрываю глаза, баюкая Вейна в моих руках, и прислоняя его голову к моей груди, поливая его рубашку слезами.

- Прости меня, Вейн. Я не знаю, можешь ли ты меня слышать или даже здесь ли ты еще. Но ты меня прости. Не за то, что случилось сейчас. За все.

Это ближе всего, когда я прихожу к исповеди, и когда слова слетают с губ,  я чувствую, как крошечная часть бремени покидает меня.

Моя голова немного очищается, и когда это происходит, я улавливаю слабый шепот среди Восточных ветров... один, который я не заметила раньше. Его песня напоминает типичные Восточные мелодии, которые я слышала всю мою жизнь, звучащие, как постоянная борьба за свободу. Но четыре слова выделяются от остальных.

«В клетке, в прошлом»

Ветра можно вызвать, приручить и контролировать. Но они никогда не могут быть в клетке.

Это должно быть сообщение.

Но как Вейн попал в клетку прошлого? Он даже не помнит своего прошлого.

Кроме этой проблемы.

Мое сердце колотится так быстро, как и мысли роятся в моей голове.

Что, если его сознание загнали Западные ветры глубокую  пропасть разума, которую создала моя мать, чтобы сохранить его воспоминания? Он может быть там пойман в ловушку?

Я поднимаю руки, нащупывая медленный порыв Южного ветра. На мгновение я не нахожу ничего. Потом мягкий зуд жалит мой большой палец на самом дальнем краю моего восприятия.

Мой голос дрожит, когда я призываю их к нам.

Теплый, сонный бриз извивается вокруг меня, и я разлепляю губы, чтобы отправить его в сознание Вейна. Но голос меня предает.

Команда выпустит скрытые воспоминания Вейна.

Все их.

Я обнимаю свои дрожащие плечи и делаю глубокий вдох.

Это больше, чем мой тайный позор, все так изменится, когда Вейн все узнает. Но это ради спасения его жизни.

Если это сработает, напоминает мне моя эгоистичная сторона.

Я не могу поверить, что я сижу здесь, спорю с самой собой, когда Вейн может проскользнуть дальше.

Я хватаю руки Вейна и шепчу команду, игнорируя страх, который наносит удар мне с каждым словом.

«С дыханием скользите, свободно падите. Спрятанное освободите и ко мне верните»

Южные ветры обладают притягивающими свойствами. Некоторая часть нас, которая прикасается к ним, хочет следовать за ними. Потому, когда моя мама уничтожила память Вейна, она послала Южные ветры в его сознание и велела глубоко похоронить воспоминания. Согласно ее плану, все они ушли внутрь, погружаясь так глубоко в его сознание, чтобы никогда не вернуться самостоятельно.

Теперь я выпускаю их снова, надеясь, что они принесут с собой Вейна.

Его шея дергается, когда порыв проникает в его разум, и я сжимаю его руки сильнее, надеясь, что энергия между нами воспрепятствует тому, чтобы его поймал Южный ветер. Это только один слабый ветер, не десятки, которые я раньше вызывала для его прорыва. Но в его измененном состоянии никто не знает, как ветер будет влиять на его сознание.

Его руки дергаются, и дыхание перехватывает.

- Вейн, - я шепчу, наклоняясь ближе. - Пожалуйста, вернись.

Его плечи вздрагивают.

- Вейн, - зову я громче. - Ты должен вернуться. Мы нуждаемся в тебе.

У меня на языке так много слов, слов, которые я не должна произносить. Прежде, чем я позволяю ему ускользнуть, его глаза открываются, и он делает глубокий, судорожный вдох.

Слезы потоком текут по моему лицу, и я посылаю молчаливые благодарности каждой частичке ветра, которая  помогла мне понять что нужно делать. Я не могу поверить, что мой отец заговорил из потустороннего мира. Но я знаю, что меня спасло мое наследие.

Спасло нас.

Вейн ворочается в моих руках, и я прижимаю его к себе, утыкаюсь лицом в его шею.

- Что произошло... - начинает он спрашивать скрипучим, разбитым голосом.

- Шшш. - Я вдыхаю теплый, сладкий запах его кожи. - Все будет хорошо. Просто отдыхай.

Он не спорит. Просто обвивает меня своими руками и притягивает еще ближе.

Я зову одинокий Восточный ветер и обвиваю его вокруг нас, добавляя свой шепот к его песне. Скамья холодная и твердая, и моему сердцу тяжело от всех эмоций, которые я испытала. Но там, в руках Вейна, я, наконец, расслабляюсь.

Глава 39 Вейн