Пусть правит любовь. Автобиография

Когда пришло время для большого разговора, я подслушивал из гостиной, примыкающей к стене главной спальни. Я слышал крики, истерику. Мама говорила: «Как ты можешь тратить наши деньги на любовницу?» Она сунула ему в лицо папку с фотографиями и бумагами, доказывавшими, что он оплатил обучение девушки в колледже, аренду квартиры в Уэствуде и ежемесячную плату за ее «Мерседес». «Девушкой» оказалась молодая чернокожая женщина лет двадцати с небольшим, которая, по иронии судьбы, работала в их банке.

Когда мама сказала про билеты на «Конкорд» до Парижа, она совсем потеряла голову. Она кричала, что он много лет обещал отвезти ее в Париж, а теперь она узнает, что он тайно ездил туда со своей девушкой. Мама была вне себя от ярости.

Вместо того чтобы молить о прощении, потрясенный отец хладнокровно молчал. Никаких объяснений, никаких извинений, никаких угрызений совести, ничего. Он был парализован.

Мама оставалась сильной на протяжении всего этого испытания.

Будучи человеком скрытным, она рассказала о произошедшем только паре друзей, которые утешили ее и поддержали. Как бы мама ни была обижена и унижена, она намеревалась сделать так, чтобы этот брак все же продолжил свое существование. Рокси Рокер всегда видела решение в любви.

Потом она узнала кое-что, что отбило у нее это желание.

Она получила зловещий звонок от человека из Лас-Вегаса по поводу большой суммы денег, которую задолжал папа. Зная о папиных связях со всякими мафиози, она решила, что пора порвать с ним все отношения. Мама боялась, что отец, возможно, втянул семью в неприятности. Она не хотела иметь ничего общего ни с его карточными долгами, ни с теми, кто хотел их вернуть. Мама наконец-то подала на развод. Она хотела, чтобы между ним и нами была дистанция. Она хотела, чтобы он ушел.

Мама настолько сильно хотела, чтобы он ушел, что в тот момент, когда она мне все это рассказывала, отец был в спальне и собирал свои вещи. Когда он вышел в гостиную с чемоданами в руках, она спросила, не хочет ли он что-нибудь сказать своему сыну. Между прочим, этот человек все еще не знал, что именно я сообщил маме информацию, которая стала причиной происходящего. У нее оставалась последняя надежда на то, что он скажет что-нибудь в свое оправдание, попросит прощения. Что он даст мне понять, насколько был неправ, чтобы я, в свою очередь, смог поучиться на его трагических ошибках.

Тишина.

Прошло как минимум 30 секунд. Папа отвернул от меня свой взгляд. Я понятия не имел, что он скажет. Что он вообще мог сказать? Мое сердце бешено колотилось. У меня пересохло в горле. Наконец, спустя целую, как мне показалось, вечность, он поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза, прежде чем произнести слова, которые будут преследовать меня всю оставшуюся жизнь:

– Когда-нибудь ты поступишь так же.

«ДА КТО ТЫ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ТАКОЙ, ЧТОБЫ ОТКАЗЫВАТЬСЯ ОТ ПОДОБНОЙ СДЕЛКИ?»

До того как я узнал о папиных изменах, их с мамой отношения казались мне вполне хорошими. Я был таким наивным. Несмотря на все проблемы между мной и отцом, я никогда прежде не считал его лжецом. Я считал, что он так же предан маме, как и она ему. Их связь казалась нерушимой. Я не замечал трещин на фасаде. Поэтому когда фасад рухнул, я понял, что все это время игнорировал тревожные сигналы.

Следовало сложить два плюс два, когда Джуэл сказала, что, по мнению ее сутенера, она может использовать меня, чтобы подобраться к папе. Очевидно, папа успел заработать себе такую репутацию. Но тогда я о нем не думал. Я думал о том, как помочь Джуэл. Все подтвердилось в тот момент, когда Финеас Ньюборн и Джоуи Коллинз узнали о расставании моих родителей. Они не удивились. Однажды они видели папу с другой женщиной.

Почему они мне ничего не сказали?

Потому что не хотели причинить мне боль. Или обидеть маму.

После развода я хотел остаться в Кловердейле, но мама знала, что повернуть время вспять невозможно. Я должен был жить своей жизнью дальше. Она помогла мне. Мама внесла залог за небольшой домик на Голливудских холмах. Моим соседом был Кристофер Энуке, нигериец, получивший образование в Англии, с которым я познакомился через маму Элизы Штейнберг, Ленни. У Кристофера был талант. Он был на четыре года старше меня и блестяще учился в Художественном институте Отиса при Школе дизайна Парсонс.