Пусть простить меня невозможно

Как змея в сердце прокралась?

Пепел и зола догорят дотла.

Ну а то, что со мной навсегда

Осталась…

Кровь, боль, слезы…

Кровь, боль, слезы и любовь -

Это все то, что было и будет.

Кровь, боль, слезы и любовь

В нас живут, потому что мы люди.

Кровь, боль, слезы, любовь…

Телефонный шнур я, как зудящий нерв

Из розетки легко вырву с корнем.

Из колоды карт достану даму треф,

Обменю, запрещу и не вспомню.

Оборву струну или тишину,

Пусть печаль будет не долгой.

Что захочешь, сам я тебе отдам.

Ну а то, что со мной навсегда

Осколки…

Кровь, боль, слезы…

Кровь, боль, слезы и любовь -

Это все то, что было и будет.

Кровь, боль, слезы и любовь

В нас живут, потому что мы люди.

Кровь, боль, слезы, любовь…

Григорий Лепс

— Ты считаешь, что мне интересен твой бизнес, мальчик? — Зарецкий налил себе еще пива и жирными руками отправил в рот кусок селедки. — Зачем он мне? Если я теперь владею твоей компанией по перевозкам. Опоздал. Раньше надо было. Лох ты, Царев. Вот отец твой был мужиком с железными яйцами, а ты лох.

И заржал. Громко от души. Захлебываясь и давясь едой, закашлялся.

— Твоя женушка все мне слила. Скажи, ты ее не пристрелил? Я б прикопал где-нибудь под кустиком. Ты себе нарочно идиоток подбираешь, или у тебя карма такая?

Я сжимал ладонью кружку с пивом и смотрел на него исподлобья. Постепенно я понимал, что он действительно совершенно не знает, что его Оксана дизайнер и моя Оксана — один и тот же человек. Одного только не пойму, зачем это было нужно ей. Она прекрасный специалист, она профи в своем деле. У нее куча клиентов, у нее имя и связи в своей сфере. Она никогда бы не осталась без работы. Тогда почему Зарецкий? Почему этот ублюдок? Узнала, что я с его сестрой, и пытается насолить мне? Но в таком случае зачем скрывать, что она моя бывшая жена?

— Что ж ты сестру так обижаешь, Анатолий? Нет, не пристрелил. Выгнал на хер. Тебе интересно обсуждать мою жену или наше общее дело?

— У нас с тобой, Царев, нет общих дел. Все твои дела теперь стали моими. Так что ты можешь трахать мою сестру и радоваться жизни. Но как только ты ей надоешь, я от тебя избавлюсь. Быстро и очень больно.

Терпи, Бешеный. Закуси язык и терпи. Сейчас не время вырвать ему кадык. Совсем не время. Ты сделаешь это позже.

— Ты забыл о еще одной линии. Дальневосточной. Она ведь тоже моя.

Он застыл с селедкой в одной руке и пивом в другой. Явно пораженный.

— Врешь, — зашипел так, что кусочки пищи вылетели изо рта. — Не твоя. Я знаю, чья она, и тебе меня не провести.

— Неужели? Думаешь, только ты умеешь удивлять? Генерал? Ну как? Что скажешь?

Его толстое лицо стало овальным, и второй подбородок подпрыгнул от неожиданности.

— Как? Как, бл*дь, ты это сделал? Я предлагал миллиарды.

— Ну. То ты, а это я. Надо уметь заинтересовать. Я, знаешь ли, талантливый, — подцепил кусок селедки с его тарелки, но не отправил в рот, а кинул его коту, который вертелся под ногами и жалобно мяукал, — не важно как. Важно, что теперь это мое. И мы-таки могли бы работать вместе. Хотя… я смотрю на тебя и думаю — а на хрен мне нужен ты? Твою сестру я трахаю, денег у меня до хера, линия моя. Можно с Воронами, например, состыковаться.

При упоминании Воронов лицо Зарецкого покрылось пятнами. Я встал из-за стола, но Зарецкий стукнул кулаком, и кружки подпрыгнули на месте…

— Подожди. Куда собрался? Че ты такой нервный, Бешеный? Давай, не мельтеши. Садись обратно. Ну погорячился я. Повыпендривался. Ты, знаешь, тоже вывести умеешь. А мы теперь родственники. Давай обдумаем совместный бизнес, так уж и быть.

Попался, сука, конечно, попался. Ты не мог не клюнуть. Я этот план месяцами продумывал.

— Я хочу, чтобы обе линии слились в одну и стали одной компанией, которая принадлежала бы нам с тобой вместе. Твои связи, твой товар — мои линии. Все наше. Весь мир, как на ладони. Че хотим, то и возим.

— Хитрый сукин сын. Я думал, ты захочешь проценты?

— Зачем? Я ведь тебе тоже не предлагаю проценты. Я предлагаю нашу общую долю. Ты вносишь меня в совладельцы, а я тебя. Все в шоколаде.

— Я подумаю над этим. Сукин сын… Как ты получил линию? Как?

— Так, как ты бы не смог.

— Трахнул кого-то? — и снова заржал.

* * *

Вышел из дома и силой дернул воротник, чтобы вдохнуть воздух полной грудью. Я блефовал. Не было у меня никакой дальневосточной линии. И мне нужно было, чтоб мне помогли блефовать дальше. Спина нужна. Прикрытие. Я сел в машину и погнал к Графу. Пора ему вливаться в процесс, один я не справлюсь.

— Мне нужна подделка. Настолько четкая, настолько юридически красиво оформленная, чтоб он не подкопался.

Андрей молча курил и смотрел на меня, раздумывая.

— Мы пару раз провернули такую фишку с Ахмедом. Попробуем провернуть и с этим боровом. Но может не прокатить. Когда нужна бумага?

— Думаю, завтра он созреет для разговора. Захочет побыстрее обтяпать дело.

— До завтра документы будут у тебя. Уверен, что он не позвонит самому владельцу, уточнить детали?

— Не уверен, но у меня нет другого выбора.

— Они враги. Не думаю, что будут общаться.

— Хорошо. Жду от тебя курьера с бумагами.

Встал из-за стола, но Андрей удержал меня.

— Оксана была здесь.

— Когда?