Пусть растет роза красная

Впереди маячил свет, который дарил радость – конец пути, конец испытаний. Генри шёл на этот свет и думал о мистическом, иносказательном – последнем туннеле. Возможно, так же чувствует себя умирающий, прошедший через тяжёлые испытания жизнью и наконец преодолевший их. Теперь он уже был рад, что согласился с планом Ольги – помочь Джулии с дочерью бежать из Мегаполиса, но это решение далось ему очень не просто. Возможно, он это сделал из злости на весь этот город, возможно, пожалев несчастную вдову и маленького ребёнка, но скорее – чтобы не говорить ни о чём другом с женщиной, которая вскрыла его самые потаённые, казалось, уже неработающие струны. В одном он был согласен с Ольгой – это был единственный способ спасти Джулию и Мари. Если власть собралась кого-то убить, она это сделает, пусть, как и всё остальное, – медленно, коряво, грубо, но неотвратимо. А там, где дело касается самого святого, что есть у власти, – места у трона, то никто даже задумываться не станет о морали или гуманизме.

Он знал, как можно выбраться из Мегаполиса, минуя охраняемые проходные, которые давно уже никого, кроме солдат, не выпускали. Мегаполис не находился в состоянии войны, но все каналы вещания регулярно сообщали об ужасах погружённого в радиацию мира за пределами купола. Новости рассказывали о мародёрах – кочевниках, которые не гнушаются ничем, о террористах – фанатиках, мечтающих отправить всех людей на тот свет ради лучшей жизни, о мутантах-наркоманах, страдающих от своих мутаций и потому ищущих облегчения в дозе. Много всего рассказывали, и Генри уже и сам не знал, чему верить. Он давно жил на этом свете и понимал, что бывает всякое, но всё же больше он верил, что власти просто врут своему народу. И хоть смысла в этом вранье никакого не было – люди готовы на что угодно, чтобы спастись от радиации, – власти продолжали врать по привычке.

Свет утреннего солнца медленно заползал в туннель, прогоняя призраки присутствия тусклых фонарей. Воздух становился приятнее, легче. Наконец беглецы вышли на поверхность. Небольшие равнины сменялись лесом, густо поросшим на местах бывших городов.

– И куда нам дальше идти? – истерично крикнула маленькая Мари, увидев перспективу.

– Прямо, девочка, прямо, – спокойно ответила Ольга. – Если пойдёте на восток, то уже к обеду выйдете к первому городу. А дальше сами решите – остаться там или двигаться дальше.

– Какой он всё-таки уродский, – сказал Генри, оглянувшись на купол.

– Как и всё, что построено из страха, – заметила Ольга, помогая Джулии распределить вещи.

Вдова с дочерью, нагруженные скарбом сверх меры, медленно потащились прочь от Мегаполиса. Генри и Ольга молча смотрели им вслед.

– Надо возвращаться, – тихо сказал Генри. – Скоро запустятся основные системы, и нам сложно будет пройти незамеченными через туннель.

– Конечно, идём, – согласилась Ольга и первая двинулась в сторону купола.

Генри секунду промедлил, чтобы ещё разок насладиться восходом. Он и забыл, как прекрасно бывает небо, не испорченное нанотобуленовым зонтом.

В темноте они шагали близко друг к другу, повинуясь безотчётному желанию оставаться в безопасности. Генри очень боялся, что Ольга с ним заговорит и ему придётся объясниться с ней, а он сам ещё не до конца сформулировал позицию относительно того положения, в котором они оказались. Ольга, кажется, чувствовала эти его волнения и потому молчала. И всё же в тишине идти было тяжко, и Генри решил заговорить о чём-нибудь нейтральном.

– Через неделю у меня назначен суд.

– Так быстро? – удивилась Ольга.

– А чему удивляться, если учесть, кто был инициатором следствия.

– Ты уже позаботился об адвокате?

– Наше правосудие не предусматривает состязательность. Будет совет, который примет решение, исходя из изложенных фактов. Считается, что следственная группа не может быть заинтересованной стороной.

– Но это же бред! – возмутилась Ольга. – Тебе вообще не дадут слова?

– Дадут, наверное, – безразлично сказал Генри. – Но всё будет решать совет. А решать он будет, исходя из своих интересов.

– Как это?

– Ну, вот если почему-то они не захотят подпускать премьера к коммуналке, то меня оправдают.

– Почему же они не захотят?

– Когда власть уже распределена, то каждая крупица на вес золота.

Им пришлось замолчать, потому что впереди появился тот самый затопленный участок туннеля, который из-за радиации стоило преодолеть осторожно.

Без вещей они справились здесь гораздо быстрее.

– Неприятное место, – сказала Ольга. – Ты слышал, что азиаты разработали состав, деактивирующий радиацию?

– Нет, – ответил Генри. – Но мне кажется, это слухи. Если бы убрать радиацию было бы возможно, то тогда зачем всё это, – он обвёл свод туннеля рукой.

– Действительно, – сказала Ольга, странно посмотрев на Генри. – А ты ведь даже не пытаешься снова ко мне подкатить! Что, совсем не понравилась?

– Что? – Генри даже остановился от такого неожиданного поворота в разговоре. – Почему ты… С чего ты…

Он тяжело выдохнул и продолжил более спокойно: