Пусть растет роза красная

– Допустим, я сам добровольно расскажу тебе это. Но взамен я хочу, чтобы ты освободил её. Я понимаю, тебе нужна жертва, и ты её нашёл. Я крупная рыба, я реальная угроза миру. Но она – просто боец другой стороны. Во все времена их оставляли в живых, обменивали, высылали, перевербовывали. Отпусти её, и ты получишь не только информацию, ты получишь знания обо всех подпольных шифтерах этого города, обо всех опасных схемах, которые никто другой не знает. Кроме этого, в твои руки попадёт единственная в своём роде кнопка уничтожения города. Это реальная власть. Власть над миром. Никто, кроме меня, не имеет кода и не сможет перепрограммировать профиль системы под главного пользователя. Даже если я тебе её отдам, система имеет многоступенчатую, параноидальную блокировку от взлома. Любое вещество в моей крови включит её. А значит, возможность будет потеряна навсегда.

– Откуда я знаю, что ты меня не обманываешь? Я её отпущу, а ты откажешься.

– Я человек слова. Ты уже успел в этом убедиться. Если я что-то говорю, то так это и будет. Как только я узнаю, что она свободна, я всё тебе расскажу.

– Слово?

– Слово.

– Хм, – Стив на секунду задумался. – А к чёрту, в конце концов, что я теряю. Ты дуралей, мне кажется, все правильные вопросы уже подсказал. Но я тоже хочу быть благородным. В конце концов, что нас отличает от машин, если не сентиментальные качества. Я сделаю, как ты хочешь, и отпущу её. Но помни, ты дал слово. Мне почему-то кажется, что потерять лицо тебе страшнее, чем потерять жизнь. Вот и проверим, не разучился ли я читать людей.

– Как я узнаю, что ты её освободил?

– Ты это увидишь. Своим-то глазам ты ещё доверяешь?

– Это единственное, чему я ещё доверяю.

Финал

Она вошла в кабинет легко и энергично, как всегда это делала. Её светлые волосы чуть приподнимались в такт ходьбы, делали её похожей на модель, вышагивающую на подиуме. Впрочем, и тонкая талия, и осанка, и черты лица тоже были под стать. Генри понимал свою ошибку, и понимал, почему её совершил.

– Ты не удивлён? – спросила Ольга.

– Я это понял чуть раньше, – ответил Генри.

– Мне жаль, – она смахнула упавшую на глаза прядку волос, – если я могу что-то для тебя сделать…

– Можешь, – Генри улыбнулся. – Скажи, который час.

– Что? – Ольга неуверенно глянула на часы. – Половина десятого. А, – её вдруг озарила понимающая улыбка, – продолжаешь играть в благородство. Мол, ничего мне от тебя не надо.

– Просто приятно ещё раз услышать твой голос.

– Когда ты понял?

– Когда на выходе из купола увидел начальника безопасности в составе маленькой армии. Знаешь, я сорок лет оставался нераскрытым не просто так. Каждое своё действие, каждый свой шаг я привык контролировать. И тот выход не мог быть известен властям, и соответственно никаких жучков они туда поставить не могли – я каждый раз это проверяю. Единственная возможность Стива узнать про проход появилась, когда про него узнала ты. Я только не понял, зачем нужен был этот спектакль с комой. Хотели от меня получить больше информации? Но уж больно всё натурально получилось.

– Да уж, – ответила Ольга, погладив отбитое при падении плечо. – Что тут скажешь, приходится идти на жертвы. Впрочем, я и сама не ожидала, что Стиви выключит меня. Знаешь, он действительно это может. У него маниакальная одержимость всё контролировать. Да и любит он эти игры.

– Игры?

– Да, мы иногда с ним заходим довольно далеко. Любим жёсткие ситуации.

– Так ты и с ним, – понял Генри.

– Я только с ним, – зло ответила Ольга. – Я тебе не какая-то шлюха, чтоб с каждым.

– А я?

– Ты – милый старичок, – улыбнулась Ольга, – который ни у кого никогда не вызовет чувство ревности. Да и не просил он с тобой спать, даже рассердился в один момент, когда я решила. Но я уже тогда поняла, что ты не простой орешек. И оказалась права. А теперь, – она с удовольствием зевнула, – ты отдашь дело своей жизни нам в руки, и мы будем править миром.

– Разве же Мегаполис – это весь мир?

– Глупый, конечно, это весь мир. Или ты поверил во всю эту чушь с объединённым человечеством? Да люди готовы сожрать друг друга при первой же опасности. Да, в общем, так и получилось. Я тебе почти правду рассказала. После войны остатки стран действительно попробовали соединиться под управлением ИскИна. Только вот ИскИн не авторитет для человека, и никогда им не станет. Даже самые отмороженные любители технологий в конечном счёте признали, что автоматизация власти – это утопия, для которой нужны другие люди. Не из этого мира.

– Так что, – Генри зевнул, – нет других стран?

– Есть на востоке пара загнивающих поселений, но они настолько отравлены радиацией, что вряд ли смогут существовать даже как мутанты. Да и одни дебилы там остались. Последних хоть сколько-нибудь вменяемых людей мы забрали себе. Так что вот так. Мегаполис – последний оплот человечества.

– Что же. Какое человечество, такой и оплот.

– Даже зная, что здесь живут последние люди на земле, – удивлённо спросила Ольга, – ты бы всё равно сделал, что собирался?