Пусть сеятель знает. Повесть

«Сколько раз людям надо повторять одно и то же? Если бы твои собратья узнали о том, что видел он, они стали бы нашими врагами. А это не нужно ни нам, ни людям. Мы не хотим ссориться с вами. Мы поможем вам разводить водоросли и пасти рыб. Поможем бороться с другими людьми».

«Еще бы! - подумал Валерий.- Это как раз то, что вам нужно, что было бы вам на руку. На все ваши восемь рук. А теперь прочь с дороги, или я уничтожу тебя!»

«Но я предостерегал тебя. Люди не должны знать…»

«Люди должны знать все. Сначала знать, а затем уже становиться друзьями или врагами. Это закон всех разумных. Вы сами хотели применить его к нам. Сначала - знать».

Он включил двигатель, и Мудрец помчался перед ним, вырываясь из луча прожектора и исчезая во тьме…

Перед Славой и Аркадием Филипповичем лежали две карты бухты - надводной и подводной ее частей. Первая карта была довольно подробной, вторая - во многих местах контурной. Ее начал составлять Слава, теперь вносились дополнения и уточнения в соответствии с тем, что сообщали водолазы. Обе карты пересекали линии, нанесенные разноцветными карандашами, испещряли цифры. На первой было больше линий, на второй - цифр. И те и другие отражали распространение и степень повышения радиоактивности.

В дверь каюты постучали, и на пороге вырос командир группы водолазов.

- Посмотрите,- сказал он, показывая металлическую пластинку с цифрами и значками.- Это маркировка контейнера с обогащенным ураном.

- Где вы ее нашли? - спросил Аркадий Филиппович, придвигая карту.

- Вот в этом квадрате, - ответил командир. Его палец показывал на скрещение нескольких линий - двух красных и черной.

- Можно считать установленным, что украденные контейнеры находятся здесь,- сказал Слева.

- Предположительно,- уточнил Аркадий Филиппович. - Установим, когда найдем. А установленным является другой не менее важный факт: иностранных кораблей в эти дни в районе бухты не было. Значит, предположение о диверсии становится все более шатким. А других версий, которые могли бы с достаточной вероятностью объяснить пропажу, у нас нет…

Он произнес последние слова с вопросительной интонацией, показывавшей, что у него имеется своя версия.

- Давайте поговорим еще раз с осьминогом, - предложил Слава.

- Вы думаете… - блеснул стеклами очков следователь.

Оба хорошо понимали, о чем идет речь, хотя догадка казалась совершенно фантастичной. Но когда все версии отпадают одна за другой…

- Пошли,- сказал Аркадий Филиппович, складывая карты.- До того, как лодка будет готова к погружению, у нас остается не меньше получаса.

- Вы тоже хотите пойти с нами? - удивился Слава.

- Да.

Они вышли на палубу и направились к бассейну, у которого дежурили два моряка. Осьминог уже выплывал навстречу, расправив бледно-розовую мантию. Слава попросил одного из дежурных поставить у самого бассейна тяжелый железный табурет. Затем мысленно обратился к; спруту:

«Мудрец, ты можешь уместиться на этом табурете?»

«Могу. Зачем?»

«Попробуй», - не отвечая на вопрос осьминога, предложил Слава. Вряд ли октопус мог одновременно следить за мыслями нескольких людей, но уж главным собеседником он должен, был интересоваться.

«Ляг ртом вверх, а щупальца свесь вниз»,- попросил Слава, наблюдая, как моллюск легко-взбирается на табурет.

«Так мне неудобно».

«Это будет продолжаться недолго»,- успокоил его Слава, пристально глядя в огромные осьминожьи глаза. Он знал, что обычные октопусы хорошо поддаются гипнозу, знал об опытах голландского биолога Тан-Кота, испробовавшего на спрутах различные методы внушения. Сейчас Слава решился применить один из них. Может быть, удастся загипнотизировать и Мудреца..,

Осьминог подобрал одно щупальце и обвил-его вокруг ножки табурета.

«Опусти!» - приказал Слава, напрягая волю, стараясь думать лишь о том, что должно выполнить животное.

Осьминог неохотно повиновался. Нужно бы по как можно дольше удерживать октопуса в неудобном для него положении - это облегчало воздействие на его мозг.

«Слушай внимательно, слушай только меня и подчиняйся! Отвлекись от всего постороннего, забудь обо всем, что нас окружает. Нас в мире двое - я и ты… Подчиняйся».

Славе показалось, что воля спрута сломлена, и он спросил: «Тебе рассказывали, что значит для людей солнце?»

«Да. Помню».

«Как выглядит солнце осьминогов?»

Он почти не удивился, мысленно увидев знакомое изображение контейнера. Изображение было таким четким, что можно было различить латинские буквы на стенке.

- Так я и думал - мутация,- сказал Слава Аркадию Филипповичу. - Под воздействием радиации обычный вид осьминогов, возможно октопус Дофлейна, мутировал. Образовался новый вид с необычными способностями. Он может существовать лишь в условиях высокой радиоактивности. И спруты сами создают для себя условия…

Слава взглянул на спрута. Заметил дрожь, пробегающую по коже. Щупальцы стали скручиваться. Осьминог просыпался. Слава спросил:

- Куда вы унесли свое «солнце»? Где оно теперь находится?

«Это тайна. Великая тайна»,- ответил октопус, и Слава поспешил задать новый вопрос, уже сомневаясь в успехе:

- Теперь у вас три солнца?