Пустая могила

– Ой, нет! – глухо простонал Киппс. – Хватит с меня его планов! Сыт ими по горло. Тогда уж лучше просто убейте меня на месте, и дело с концом.

Локвуд тоже встал, снял серебряную накидку, положил ладонь на эфес своей рапиры, а потом улыбнулся Квиллу, и от этой улыбки мне вдруг стало тепло, и сразу появилась уверенность, что все будет хорошо. Да, мы были измотаны до предела, да, мы торчали где-то на самом дне запрещенного, закрытого для всех подземелья Дома Фиттис, и неизвестно, какие еще опасности поджидали нас на пути отсюда. Но при этом мы все вместе прошли по Другой Стороне и сумели вернуться живыми. Во время того ужасного путешествия все мои чувства притупились, у меня просто не было ни времени, ни сил, чтобы обращать на них внимание. Теперь чувства неожиданно вырвались на свободу, словно оттаяли, и меня буквально переполняла любовь и благодарность к Локвуду и всем моим друзьям. Вместе мы сможем горы свернуть, вместе мы все преодолеем.

– Все очень просто, Квилл, – спокойно сказал Локвуд. – Мы постараемся выбраться отсюда и отвезти тебя к врачу. Не скрою, мне ужасно хочется поскорее найти тот серебряный лифт и оказаться лицом к лицу с Мариссой, но я не сделаю этого до тех пор, пока мы не позаботимся о тебе. Сейчас самое главное для нас – это ты. И мы доставим тебя на первый этаж, а если кто-нибудь попробует встать у нас на пути, – тут Локвуд многозначительно похлопал ладонью по эфесу своей рапиры, – то мы очень вежливо напомним ему о том, кто мы такие. Прежде всего нужно подумать, как тебя нести, потому что ты очень слаб, старик.

– Ничего подобного, – ворчливо возразил Киппс. – Поднимите меня на ноги, и я пойду сам.

– Перестань, ты даже сидеть не можешь. Пойдет он! – фыркнул Локвуд. – Нет, нам нужен транспорт.

– Можно запихнуть его в один из этих мусорных баков на колесиках, – предложил Джордж, почесывая нос.

– Я не поеду в мусорном баке.

– А на тележке? – спросила я. – Она тоже на колесиках. Мы можем поднять Киппса наверх на тележке.

– Браво, Люси, – улыбнулся Локвуд. – Так мы и поступим.

Мы помогли Киппсу подняться на ноги. Он был слишком слаб, чтобы стоять без посторонней помощи, его рана по-прежнему сильно кровоточила. Локвуд снял свое пальто и рапирой отрезал от него длинную узкую полосу ткани, которой мы надежно привязали за талию уложенного на тележку Киппса. Получилось очень даже неплохо, если не считать того, что длинные ноги Квилла не уместились на тележку и торчали вперед.

– Позорище! – не унимаясь, ворчал Киппс. – Чувствую себя тортом, который собираются подать на десерт. Ой! Ай! Осторожнее! Под ноги смотрите, тут какие-то кочки все время попадаются…

Мы прокатили тележку с Киппсом сквозь арку в дальней стене. Эта арка была точной копией той, через которую мы подошли к порталу на Другой Стороне. За аркой, в отличие от пустой промерзшей каменной пещеры, через которую мы проходили там, здесь оказалась просторная, ярко освещенная лаборатория. Как и в помещении с порталом, здесь было очень чисто и все аккуратно расставлено по своим местам – надраенные, без единой пылинки на поверхности лабораторные столы; офисные кресла, центрифуги, электронные весы, мягко гудящие генераторы и куча других, довольно зловещих на вид предметов, названий которых я просто не знаю. Кроме того, здесь было огромное количество стеклянных цилиндров, точно таких же, как те, что мы видели на Другой Стороне. Здесь они аккуратными рядами стояли в пластиковых контейнерах. Одни цилиндры были пустыми, в других лениво переливалась ярко светящаяся субстанция. В лаборатории сильно пахло химикатами. От нестерпимого света ярких неоновых ламп на потолке болели глаза. Впрочем, болели у меня не только глаза – у меня болело, ныло, ломило все тело, и только сердце пело от радости. Ведь мы сумели выжить на Другой Стороне, а это значит, что и все остальное будет хорошо.

В дальнем конце лаборатории виднелись двери трех лифтов. Одна дверь серебряная, две другие бронзовые. Пока Локвуд и Холли катили к лифтам тележку с Киппсом, я быстренько прошлась по лаборатории. Призрак-банка, которую я искала, оказалась именно там, где мне сказал на Другой Стороне череп. За стеклом мелькнуло знакомое лицо, строившее какие-то невероятные рожи. Увидев меня, череп перестал корчить рожи и поднял брови, изображая ужас.

– До чего же ужасно ты выглядишь! – сказал он мне вместо приветствия. – Словно тебя дикие кошки драли. Тот редкий случай, когда из нас двоих я выгляжу намного лучше.

– Прости, – сказала я, забирая банку.