Пустая Земля

— Они проявляют ненаправленную агрессию, как мы видим. Они не способны объединяться в группы со строгой иерархией, по сути, они одиночки, сбившиеся в стадо для борьбы с невидимым врагом. Их легко победить… — я скользнула взглядом на мужчин, стоящих в ряд и тут же отвела глаза, видя, как на их лицах разгорается понимание и… вера. Вера… Но я сама сейчас на волоске от гибели. — Это не все… Планета. Два солнца… — я прикрыла глаза и вздрогнула от воспоминания как от рези. — Да. Линзы концентрируют свет от двух светил. При определенном повороте головы, в месте их схождения образуется усиленное воздействие. Возможно, нейромодуляторы не рассчитаны на это… Возникает сбой, который активирует микроимпульсы, направленные на определенные зоны мозга — зоны страха и агрессии… Это объясняет то, что солдаты, в целом, сохраняют рассудок, не превращаясь в полных безумцев. Ведь не всегда линзы фокусируют лучи светил в одной точке. Но регулярная стимуляция определенных зон мозга создает из солдат неподконтрольных бунтарей… Все дело в шлемах, солнцах и испарениях. Такое сочетание условий приводит к аномальному эффекту.

Я замолчала. Молчали все. Пространство вновь стало зыбким и вязким. Я сказала все и теперь ждала решения. Его решения, почему-то чувствуя себя нашкодившим щенком. Я унижалась, я вынуждена была это делать, даже после всего того, что произошло вчера. В нормальном мире близость означала бы некоторую степень доверия и взаимного принятия, но не здесь. Я не обольщалась. Я продолжала быть никем, и если один раз меня использовали словно прибор для очищения зубов перед сном, то что это меняет? Ровным счетом, ничего.

— Бред! Полный бред! — зло рассмеялся Лацкан, разрушая тишину неприятным срывающимся голосом. — Какая несуразица! Да уберите же вы её, наконец. Мы и так слишком задержались! Хотя я бы вынес предложение оставить военнопленную с Катарии в ряду мятежников…

— Нет. — Грозный голос заставил содрогнуться абсолютно всех. А у меня внутри тонкой струйкой заструилась надежда. Снова все окутала тишина, но не пронзительная, не разрывающая. А тягучая, вязкая, притягательная. Словно кто-то натянул между мной и Зэлдаром невидимую нить, по которой струилось нечто важное, янтарными каплями скатываясь ко мне. Он смотрел неотрывно и несмотря на то, что находился на приличном расстоянии, у меня было стойкое ощущение его близости и тепла, исходившего от большого тела, заключенного в защитные ткани. Я тоже не отводила глаз и мой мир, казалось, сузился до двух желтых зрачков — окон в совершенно чуждую, непонятную для меня вселенную.

По ощущениям прошло несколько минут, прежде чем снова раздался голос.

— Я лично займусь этим. Уведите солдат. Невиновные вернутся в строй после того, как будет доказано отсутствие умышленных действий. На сегодня все… — Снова разнеслись по каскадам трибун и вслед долетел еле сдерживаемый всеобщий выход облегчения. Мельком глянула на зрителей первых рядов, что были ближе всего ко мне. В просветах глаз сквозило изумление и… я могу ошибаться, нечто сродни уважению. Вероятно, им было бы неприятно наблюдать за казнью, подумалось мне. В отличие, конечно, от своего предводителя, который порывисто покинул свое место, скрывшись в темном проходе. Конечно, развлечься не дали. Теперь самое главное — не попадаться ему на глаза…

Я вздохнула и вмиг ощутила всю усталость, которая накопилась за безумный по своим событиям день. Жизненные ресурсы оказались снова истощены, просто я этого не замечала, пока разлитый в крови адреналин толкал меня на решительные действия. Теперь же, когда, казалось, можно было расслабиться хотя бы на время, слабость вновь накрыла меня с головой, создавая дрожь в коленях, тошноту и цветные точки перед глазами. Я отвернулась и, стараясь не привлекать к себе внимание, устало побрела в сторону корабля.

Глава 14

Каждый шаг по жесткой поверхности отдавался гулким эхом в голове, а ноги, казалось, пружинят сильнее обычного. Вокруг творился оживленный переполох, быстро бежали солдаты, получившие внятную, отнюдь не разрушительную, цель, и… будущее, в котором отсутствовало убийство, хотя бы здесь, на Антинории. В моей груди тоже поселилось спокойствие, пусть мнимое и живущее только сегодняшним днем, но как же мне этого не хватало… Наверное, неожиданная радость позволяла мне все еще держаться на ногах и идти по дороге, в противовес нарастающей волнами слабости, грозящей падением вниз.

Словно в ответ на мои мысли в животе разлилась засасывающая пустота, переходящая в мелкую дрожь и неприятную испарину. Я знала, расслабишься на миг, отпустишь чувства, и сознание радостной птицей моментально упорхнет из головы, оставив неподвижное тело разбираться с навалившимися неприятностями. Ноги подкосятся, глубокий сон затянет в свои дебри. Но я не могла себе позволить и в этот раз неприлично растянуться на дороге, потеряв сознание.